Выпилено в оригинале

[Глокая Куздра]

Сегодня траурный день в России.
Привожу статью А. Политковской в Новой газете . Любопытно что газета сняла заголовок статьи поставленный журналисткой и оставила только подзаголовок. По тегу названия статьи в Гугле статья не находится, тоесть все перепечатки были удалены. Привожу с названием.

Кто остаётся в живых. За что убили Политковскую?
ОДИН ИЗ ГРУППЫ ТЕРРОРИСТОВ УЦЕЛЕЛ. МЫ ЕГО НАШЛИ
28.04.2003

ОДИН ИЗ ГРУППЫ ТЕРРОРИСТОВ УЦЕЛЕЛ. МЫ ЕГО НАШЛИ
ПОЛГОДА НАЗАД БЫЛ ТЕРАКТ НА ДУБРОВКЕ. ЗА ЭТО ВРЕМЯ МНОЖЕСТВО РАЗ МЫ ЗАДАВАЛИ ОДНИ И ТЕ ЖЕ ВОПРОСЫ: КАК ТАКОЕ МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ? КАК ИХ ПРОПУСТИЛИ В МОСКВУ? КТО? И ЗАЧЕМ? ОКАЗЫВАЕТСЯ, ЕСТЬ СВИДЕТЕЛЬ. ОН ЖЕ — УЧАСТНИК

Сначала была только скудная информация: один из группы террористов, захвативших «Норд-Ост» на Дубровке, жив.
Мы проверяли эту информацию, многократно анализировали список группы Бараева, напечатанный в прессе. Наводили справки. И нашли. Человека, фамилия которого официально опубликована среди других террористов, взявших в заложники зрителей мюзикла.
— Вы были в составе группы Бараева при захвате «Норд-Оста»?
— Был.
— Вы вошли с ними?
— Да.

«…Ханпаш Нурдыевич Теркибаев. (Далее следует название правительственной газеты.) Специальный корреспондент...» — это я читаю «корочку» с большими буквами «ПРЕССА» по темному полю.
Удостоверение № 1165. Подпись — Ю. Горбенко. И правда, есть в этой газете такой директор.
— И на какие темы вы пишете? О Чечне?...Молчит.
— А на работу ходите? В каком отделе работаете? Кто ваш редактор?...Опять молчит. Делает вид, что плохо понимает по-русски. Но разве может быть спецкор в главной правительственной газете страны, не знающий по-русски? Монголовидные, не очень похожие на чеченские, узкие глаза Ханпаша недоумевают. И он не рисуется, действительно не понимая, о чем речь, — очень далек от журналистики.
— Так удостоверение вам кто-то дал только для «крыши»?.. Хитро улыбается:
— Да я бы не против и писать... Просто еще не успел разобраться. Только получил это удостоверение — 7 апреля. Видите дату? Мне ходить туда не надо. Я же в информационном управлении президента работаю.
— У Поршнева? Кем? (ДЛЯ СПРАВКИ: Игорь Поршнев — начальник Информационного управления администрации президента Путина. То есть «прямой начальник» этого тридцатилетнего уроженца чеченского селения Мескер-Юрт по имени Ханпаш Теркибаев.) Но и фамилия «Поршнев» вызывает недоумение у «специального корреспондента». Ханпаш просто не знает, кто такой Поршнев.
— Когда надо, я встречаюсь с Ястржембским. Я у него работаю. Вот мы на фотографии с ним.
Действительно, это фотография именно с Сергеем Владимировичем. Сергей Владимирович смотрит мимо камеры и выглядит весьма недовольным. Зато Ханпаш на ней — тот, что сейчас сидит передо мной, в гостинице «Спутник» на Ленинском проспекте в Москве, — Ханпаш смотрит глазами прямо в объектив: вот, мол, мы вместе. Фотография получилась с настроением — заметно, как не нужен был этот снимок Сергею Владимировичу и как, по всей видимости, настаивал на нем тот, кто сейчас рассказывает о своем трудном жизненном пути, сопровождая изложение демонстрацией множества фотографий, извлекаемых из портфеля. «Я и Масхадов, я и Ястреб, еще раз — я и Масхадов, я и Арсанов, я в Кремле, я и Сайдулаев, я и Хиль Роблес...» (Европейский комиссар по правам человека. — Прим. ред.)
Вглядываюсь — и приличная часть карточек кажется грубоватым фотомонтажом. (Потом проверили у специалистов — так и есть. — Прим. ред.) Зачем? Ханпаш опять делает вид, что не понимает, роется в портфеле и вытаскивает «себя с Маргарет Тэтчер и Масхадовым» — в доказательство, что и с Лондоном близко знаком. 98-й год, Масхадов в папахе, посередке — Тэтчер, по другую руку — Ханпаш; причем Масхадов выглядит так, как выглядел до войны, а Ханпаш — так, как сейчас... Зачем? Но он уже показывает другую карточку. На ней — Ханпаш и Масхадов времен нынешней войны. Масхадов в камуфляже, борода уже сильно поседела, выглядит ужасно, да и Ханпаш — не ахти. Эта — подлинная.
— Не боитесь разгуливать с такими фотографиями по Москве? В Чечне за «Масхадова» расстреливают на месте, тут — подбрасывают оружие и запирают в тюрьму на много лет… Отвечает так:
— Еще общаюсь с Сурковым. — Тон у Ханпаша становится хвастливым: — После «Норд-Оста» был у Суркова. Два раза. (ДЛЯ СПРАВКИ: Владислав Сурков — влиятельный заместитель главы администрации президента России.)
— А зачем? — Помогал вырабатывать политику для Путина по Чечне. Посленордостовскую.
— И как? Помогли? — Мир нужен.
— Свежая мысль. — Сейчас по заданию Ястржембского и Суркова я занимаюсь мирными переговорами. Идея: вести переговоры с теми, кто в горах.
— Ваша идея или идея Кремля? — Моя идея, поддержанная Кремлем.
— Переговоры — с Масхадовым? — Нет. На Масхадова Кремль не согласен.
— Так с кем же? — С Вахой Арсановым. Только что с ним встречался.
— Где? — Там.
— А куда же Масхадова девать? — Его надо уговорить сложить полномочия до выборов президента в Чечне.
— Вы этим тоже занимаетесь? — Да, но на это у меня нет никаких полномочий. Я — от себя тут. Впрочем, выборов может и не быть.
— А если все-таки доживем до выборов, то вы лично на кого сделаете ставку? — На Хасбулатова или Сайдулаева. Они — третья сила. И ни с Масхадовым, и ни с Кадыровым. И я — такой. После «Норд-Оста» именно я организовал переговоры депутатов чеченского парламента с администрацией, с Ястржембским.
— Да, это многих тогда удивило, — говорю. — Когда Иса Темиров вместе с другими депутатами открыто оказались в Москве, выступили на знаменитой пресс-конференции в агентстве Интерфакс и призвали голосовать на референдуме и, значит, против Масхадова, хотя раньше были за него... Так это вы стояли за этим?
— Я, — отвечает гордо.
— А вы сами потом голосовали на референдуме? — Я? Нет. — Смеется. — Я из тейпа «чарто», нас «евреями» в Чечне называют.
— Можно ли сказать, что норд-остовской трагедии была уготована роль Буденновска для окончания второй чеченской войны? Вопрос неслучаен — мы у главной черты. Ханпаш — участник абсолютно всего. Парень на все случаи нашей политики. Со всеми знаком, всюду вхож, с ним по плечу любые повороты на Северном Кавказе. С Масхадовым понадобится поиграть — он сведет с Масхадовым. Без Масхадова — он тоже обеспечит. Так, по крайней мере, уверяет... По профессии, говорит, актер, окончил актерский факультет Грозненского университета. Неважно, что такого факультета не было и он сам так и не смог вспомнить, кто был его педагогом по актерскому мастерству, главное, что объявляет: с Ахмедом Закаевым «мы — друзья, вместе работали в театре». В первую войну взял в руки видеокамеру и стал телевизионщиком. Ходил с Басаевым в буденновский рейд, но за участие в нем осужден не был, скорее, напротив — получил амнистию в апреле 2000 года.
— Где давали бумаги об амнистии?
— В Аргунском городском отделе ФСБ Чечни.
Это очень серьезная деталь. Аргунское ФСБ — одно из самых жестких, всю эту войну напролет. Именно когда Ханпаша амнистировали, люди оттуда выбирались почти единственно на тот свет. Ханпаш — первый, встреченный выжившим, да еще со справкой об амнистии за Буденновск.
Между двумя войнами Ханпаш, как «герой Буденновска», становится ведущим специалистом пресс-службы… президента Масхадова. У него на канале Масхадова — авторская телепрограмма «Президентское сердце», позже переименованная в «Путь президента». Правда, потом, еще до второй войны, его подвинули, и Ханпаш вынужден был уйти из масхадовского окружения, но, когда начались боевые действия, он вернулся и опять стал «ярым джихадистом». Удивительно, но прямо под носом у федеральных войск и всех, какие есть, спецслужб, посреди тяжелых боев, когда все бежали куда могли, Ханпаш умудрялся делать телепрограмму, смысл которой можно перевести с чеченского примерно так: «Моя родина там, где джихад».
— Правда, я и тогда, и сейчас так не считаю.
— То есть? Ваша родина не там, где джихад? — Просто программа у меня была такая.
— Вроде бы Масхадов вас опять отлучил от себя недавно? — Не Масхадов, а его представители за границей. Но я им не верю. Рахман Душуев в Турции сказал мне, что получил кассету от Масхадова и президент больше не хочет, чтобы я называл себя его представителем, но я сам не видел эту кассету и с Масхадовым не разговаривал.... А недавно я спокойно с Кусамой и Анзором встречался в Дубаях. Они меня принимали. Спал у них, ел...
(ЕЩЕ ОДНА СПРАВКА: Кусама — жена Масхадова, Анзор — его сын. — Прим. авт.) — Дубаи, Турция, Иордания, Страсбург... Вы все время путешествуете? Вам визы дают? — Я всех чеченцев знаю. Поэтому езжу по странам и всех призываю к миру и объединению.
— А в Дубаях вы оказались из Баку? — Да.
— А там появились после октябрьского теракта в Москве? И просили живущих там чеченцев помочь вам, рассказывали, что являетесь одним из выживших участников захвата «Норд-Оста» и теперь вам срочно нужны контакты в арабском мире, чтобы уйти от погони? — А откуда вы знаете?
— Чеченцы из Баку рассказывали. И из газет. Ведь ваша фамилия опубликована в списке террористов, бывших в «Норд-Осте». Кстати, вы подавали на эту публикацию в суд? — Нет. А зачем? Я просто спросил Ястржембского: «Как такое могло получиться?»
— И что он ответил? — «Не обращай внимания».
Последний взлет политической карьеры Ханпаша Теркибаева действительно связан с 23—26 октября 2002 года — с нашим общим горем. С терактом, повлекшим многочисленные человеческие жертвы, когда отряд под руководством Бараева-племянника… захватил почти 800 человек в помещении Дома культуры на улице Мельникова и вся страна не знала, как их спасти, металась, выла, каждое мгновение ожидая взрыва.
— Кстати, вы давно были с ним знакомы? С младшим Бараевым? — Давно. Я всех в Чечне знаю.
— Так была там взрывчатка? — Да не было. Ну не было.
Именно после «Норд-Оста» карьера Ханпаша резко поползла вверх. Он действительно стал «соратником» администрации президента Путина. Оказался снабженным всеми необходимыми документами, обеспечивающими ему возможность беспрепятственно перемещаться всюду, где требуется, маневрируя от Масхадова до Ястржембского. Вел переговоры от имени администрации Путина с депутатами чеченского парламента — те понадобились для поддержки референдума. Выбивал для этих депутатов гарантии неприкосновенности в случае приезда в Москву. Выбил. Ханпаш, а не кто-то другой, возил тех же депутатов, причем в качестве руководителя их группы, в Страсбург, в высокие кабинеты Совета Европы и Парламентской ассамблеи, и там депутаты вели себя исключительно правильно — под управлением Рогозина, председателя думского Комитета по международным делам.
Естественно, возникает вопрос: почему? Почему именно Ханпаш? За какие такие услуги? Чем доказал лояльность? А без таких доказательств ничего похожего происходить с ним просто не могло...
Теперь — самое главное. Пересказ основной части нашего долгого разговора.
По всей видимости, именно Ханпаш и есть тот самый человек, которого все вовлеченные в трагедию «Норд-Оста» так искали. Человек, изнутри обеспечивавший теракт. По имеющимся в редакции сведениям (да он и сам не отпирается, тщеславный человек!), Ханпаш — засланный спецслужбами агент.
Он вошел в здание вместе с террористами.
Как член отряда. Негласно, по его же словам, обеспечивал проход и по Москве, и в сам «Норд-Ост».
Это именно он уверял террористов, что «все под контролем», что «грязных людей полно», что «русские опять взяли деньги», как тогда, когда выходили из окруженных Грозного и Комсомольского, и надо просто «пошуметь» — и получится «второй Буденновск», и таким образом добиться мира, а потом, после выполнения задания, «нам дадут уйти» — не всем, но дадут.
Этим «не всем» оказался он сам.
Он вышел из здания, не дожидаясь штурма. Более того, у него был план Театрального центра на Дубровке, которого не было ни у Бараева-племянника, командовавшего террористами, ни даже поначалу у отряда спецназа, готовящегося к штурму.
Почему? Да потому, что он был частью тех сил, которые куда выше в силовой иерархии, чем «Витязь» и «Альфа», шедшие на смерть.
Впрочем, был план или его не было — по большому счету все равно, это лишь детали.
Собственно, и сам Ханпаш соврет — дорого не возьмет, фотомонтажи помните? А те, кто мог бы подтвердить или опровергнуть некоторые детали: где, допустим, была его огневая точка, — они, по всей видимости, погибли. Или не так болтливы. Допускаю ли я, что засланный был не один? Вполне допускаю. Если один, то почему не два?
Суть для нас в другом — если в «Норд-Осте» был такой засланный агент, то это значит: власть знала о том, что готовится теракт. Участвовала в его подготовке, и даже не важно, с какой целью. Главное — власть (какая ее часть?) была в курсе, что творится, задолго до того, как об этом узнали все мы, и, значит, подставила свой народ под тяжелейший удар, зная, что удар будет, осознавая, что от него тысячи не смогут оправиться, а сотни полягут. Власть шла на еще один «Курск»... (Вспомните, какие сигналы подавали несчастные из захваченного зала? — «Мы — как второй «Курск»... Страна о нас забыла... Мы не нужны стране... Страна хочет, чтобы мы погибли...» Многие вне зала тогда возмущались — ну, они уж хватанули... Однако, на круг, именно так и получилось...)
И, значит, вопрос остается: за что? За что они погибли полгода назад?
И вот тут, прежде чем попытаться ответить на этот вопрос, надо выяснить: а кто она, собственно, эта наша власть, которая знала? Кремль? Путин? ФСБ?.. Классическая триада современности?
Наша власть — не монолит. И спецслужбы — тоже. И это неправда, что большинство офицеров, работавших в те дни в штабе у здания на Дубровке, лишь создавали видимость борьбы с трагедией, зная, что это всего лишь мистификация. Большинство было искренне. Как «Альфа» с «Витязем». Как и мы...
Но! Если «Ханпаш был» — значит, нам никуда не деться, и какая-то часть власти, которая знала, действительно, лишь делала сочувствующий вид посреди трехсуточного нашего безумия во спасение, слез, инфарктов, криков, подвигов, смертей?..
И это — переворачивает весь ход событий полугодовой давности. Так кто те спецслужбы — которые знали?
Конечно, это не спецназы, проведшие штурм. Если бы его бойцы поняли глубину подставки, возможно, случился бы просто повтор 93-го года с отказом штурмовать и история сегодня была бы совсем другой.
Не офицеры ФСБ и МВД, планировавшие операцию по освобождению всерьез. Не они внедряли Ханпаша. А потом его трудоустраивали. Но кто?
Сам Теркибаев на этот вопрос отвечать не стал.
Получается, ФСБ и МВД лишь разгадывали и исполняли чей-то сценарий?
На второй чеченской войне такие методы хорошо опробованы именно военной разведкой. Запевалы в так называемых эскадронах смерти — сотрудники ГРУ. Бессудные казни наших сограждан там — их ремесло. И с этим кровавым лидерством ни ФСБ, ни МВД, ни прокуратура, ни суды ничего поделать не могут. И, опять же, это практика отрядов ГРУ — использовать чеченских бандитов — раз. А также — предыдущих собственных жертв (вдов, сташих вдовами от действий «эскадронов смерти») — два, как очень удобный материал ради достижения поставленных целей устрашения всего общества.
Так — они? Или кто-то еще, пока нам не известный?
У меня нет ответа. Но докопаться очень важно. И обязательно нужно.
...Так за что погибли люди? За что безумная цена — 129 жизней?
Вот что получилось, когда чуть приоткрылась всего лишь одна крошечная история о маленьком азефе, провокаторе наших дней.
Люди погибли, а вот провокатор вполне процветает. И именно он — часть политического интерьера. Прикормлен, хорошо выглядит и, главное, продолжает... На днях отправляется в Чечню. Что будет готовить на сей раз?
— Мне нужны сутки, чтобы встретиться с Масхадовым, — так говорит.
— Ну уж и сутки? — Хорошо, два дня.
Ханпаш снисходителен к наивным. К нам.

 

[Глокая Куздра]

В Кремле нет стратегических союзов. Только временные альянсы

Вечером в четверг на ura.ru появилась статья о непростых отношениях Путина, Медведева, Якунина, Володина, Суркова, Сердюкова, и прочих жуликов и воров. На следующий день статья с ресурса была стремительно выпилина по требованию администрации президента. Эта версия из кеша Яндекса, снимки с URA.ru

Путин указал кланам на их место, спас Дмитрия Медведева и дал политическую страховку Вячеславу Володину. Политические итоги года от «URA.Ru

26.12.2013 22:24

Владимир Путин какое-то время выжидал, а потом стал выравнивать внутриэлитный баланс
В 2013 году в политической тусовке заговорили о том, что Владимир Путин стремительно теряет статус единственного и главного арбитра в войне между кремлевскими кланами. Аппаратные атаки на правительство, отставки губернаторов, борьба с коррупцией на разных уровнях власти, уход Владислава Суркова из Белого дома и его возвращение в Кремль, дело Анатолия Сердюкова, информационные вбросы про кандидатов в преемники, лже-отставка главы РЖД Владимира Якунина, усиление силовиков в регионах, ликвидация «РИА Новости» — создавалось ощущение, что в какой-то момент президент лишился контроля над внутриэлитной борьбой. Группы влияния сложились вокруг премьер-министра Дмитрия Медведева, руководителя администрации президента Сергея Иванова и его первого заместителя Вячеслава Володина. В материале «URA.Ru» — главные политические интриги года, провальные атаки и производственные успехи кремлевских функционеров.
Особенностью уходящего года многие чиновники и политики в беседах с корреспондентом «URA.Ru» называют ситуативность политических альянсов, которые создавались в кабинетах власти под конкретные задачи. «Так, например, в раскручивании дела Сердюкова были заинтересованы кланы Сергея Иванова, помощника президента Евгения Школова и вице-премьера Дмитрия Рогозина. При этом в других ситуациях Иванов и Школов выступали непримиримыми аппаратными противниками», — рассказывает чиновник, работающий в сфере ВПК.
Политолог Владимир Прибыловский считает, что решение отправить в 2012 году в отставку Сердюкова Путину навязали: «Президент очень не хотел принимать такого решения. Но оно было навязано по „перспективному“ мотиву — „коррупция“ — который уже в этом году используется кланом Иванова против других соперников. На очереди — вице-премьер Аркадий Дворкович. Формулировка — „халатность“, временный компромисс между врагами Сердюкова и Путиным», — предполагает эксперт.

Отставка министра обороны Анатолия Сердюкова ослабила позиции главы администрации. Ждали, что министр обороны сдаст свою даму, но он молчит, и дело рассыпается
Считается, что атака на Сердюкова была в том числе направлена и на ослабление позиций премьер-министра Дмитрия Медведева. В то же время, по информации источника «URA.Ru» в правительстве, в этом году политический триумвират образовывали Дмитрий Медведев, Евгений Школов, Дмитрий Рогозин: «Их альянс пролоббировал две крупные отставки октября: главы Роскосмоса Владимира Поповкина и главы Росграницы Дмитрия Безделова. Удар был нанесен по Сергею Иванову: оба ушедших чиновника считаются людьми из команды нынешнего главы кремлевской администрации», — поясняет собеседник «URA.Ru». Всем политологам при этом известно о премьерских амбициях самого Дмитрия Рогозина, но для решения тактических задач и ослабления других игроков это не помешало ему вступить во временный союз с Дмитрием Медведевым.
«Сейчас в Кремле не существует стратегических союзов. Поэтому нельзя говорить, что в течении года кто-то с кем-то постоянно против кого-то дружил. Но конфликтные линии изначально заложены в структуре администрации президента и в тех неформальных полномочиях, которые имеют ее руководители. Это выгодно, прежде всего, президенту, который действует по старой, но очень выгодной логике: разделяй и властвуй», — рассказывает директор Центра политических исследований Финансового университета при Правительстве РФ Павел Салин.

По его словам, с самого начала формирования АП в 2012 была заложена конкуренция между Сергеем Ивановым и Вячеславом Володиным (на фото). «Володин фактически стал отцом победы Владимира Путина по итогам выборов президента. Перед ним была поставлена стратегическая задача, чтобы Путин победил в первом туре. По ситуации на тот момент уверенности в успехе не было, были опасения по поводу протестов по образцу декабря 2011 года. Но Володин смог обеспечить такую победу: он исполнил те обязательства, которые взял на себя перед Путиным, с тех пор он пользуется широкой автономией и имеет постоянный доступ к телу президента.
Конкуренцию между ними мы могли наблюдать и в 2013 году. Но это не единственная и основная конфликтная линия в администрации президента: там все гораздо сложнее. Есть еще такие серьезные функционеры, как помощник президента Евгений Школов, первый заместитель администрации президента Алексей Громов», — описывает расклад политолог.
Одним из публичных проявлений конкуренции Иванова-Володина некоторые политологи, близкие к Кремлю, называют компромат на российских чиновников, опубликованный оппозиционным политиком Алексеем Навальным в своем блоге, где в числе прочих «статусным» героем расследования стал Володин — его дачу оценили в более чем 200 миллионов рублей. «Борьба за „чистоту“ российских чиновников — это сейчас конек Сергея Иванова. А после публикации компромата можно говорить о некоторых репутационных потерях Володина. Ни о какой коррупции речь, конечно, не идет, но осадок остался. Возможно, была сделана ставка на перераспределение полномочий в пользу главы кремлёвской администрации», — предполагает источник «URA.Ru».

Предложение Ольги Тимофеевой реформировать муниципальную власть было неожиданным только для слушателей. В Кремле сразу поняли, кто решил сохраниться
В разговорах с региональными чиновниками корреспонденту"URA.Ru" рассказывают, что конкуренция между Володиным и Ивановым ощущается и на уровне кадровой политики. В частности, они указывают на то, что арестованный мэр Астрахани по обвинению в коррупции Михаил Столяров был человеком Володина. «Борьба с коррупцией — это серьезный рычаг в руках главы администрации президента Сергея Иванова для того, чтобы разрушить монополию Володина на региональную политику», — предполагает один из вице-губернаторов, занимающийся внутренней политикой.
Но источники «URA.Ru», близкие к Кремлю, рассказывают, что в этом году Вячеславу Володину удалось получить у Владимира Путина главный козырь: пролоббировать муниципальную реформу. «Именно по его инициативе в присутствии Владимира Путина сопредседатель ОНФ Ольга Тимофеева на форуме „Народного фронта“ заявила о необходимости менять законодательство о местном самоуправлении. Путин принял этот месседж и заявил, что реформа должна пройти в 2014 году. Понятно, что фактически ее будет реализовывать Управление внутренней политики в АП: таким образом Володин получает безусловный иммунитет и укрепляет свой аппаратный вес на весь последующий год. Можно говорить о том, что на этом этапе атака Сергея Иванова на Володина сошла на нет», — предполагает собеседник «URA.Ru».
Политолог Александр Морозов перечисляет «производственные успехи» Вячеслава Володина в этом году: муниципальная реформа, работа с партиями, участие Навального на выборах мэра Москвы. «В этом году Вячеславом Володиным была организована встреча Владимира Путина с малыми непарламентскими партиями. Участие Навального в московской избирательной компании, которое лоббировал Вячеслав Володин, также было признано полезным и со стороны АП — и Сергеем Ивановым, и Владимиром Путиным. Если говорить о муниципальной реформе — курс Вячеслава Володина, который он объявил, о том, что оппозиция должна уйти на самый нижней уровень, также осуществляется. И даже партии с этим потихонечку соглашаются», — рассказывает эксперт. Но по его словам, в этом году, одинаково свои позиции усилили и Сергей Иванов, и Вячеслав Володин, и никакой реальной конкуренции между ними нет.
«Действительно, были публикации том, что Володин наращивает аппаратный вес и имеет далеко идущие политические планы. Но вряд ли это следствие какого-то конфликта с Ивановым. Скорее это говорит о том, что у Володина есть враги, которые хотели бы поссорить его с главой АП», — считает Морозов.

Уровень «рабочести» отношений главы администрации президента и его первого заместителя — одна из самых спорных тем Кремлелогии
Президент холдинга «Минченко консалтинг», автор доклада «Политбюро 2.0» Евгений Минченко также уверен, что между Сергеем Ивановым и Вячеславом Володиным не может быть никакой конкуренции: «Полномочия главы администрации президента таковы, что позволяют ему оставлять за собой последнее слово, если у него есть какие-то расхождения в позициях со своим первым замом. Сергей Борисович за последнее время сильно усилился: он поставил, в частности, своего человека на вновь созданное антикоррупционное направление (имеется в виду Олег Плохой, недавно назначенный глава управления президента по вопросам противодействия коррупции — прим. автора). Он очень серьезно сейчас занимается вопросами кадровой политики», — рассказывает политический консультант.
Также по его словам, за год серьезно выросло влияние главы главы «Ростеха» Сергея Чемезова. «Кроме того, в администрации президента есть очень сильный игрок, тоже первый заместитель Сергея Иванова Алексей Громов. Он бенефициар в этом году, потому что решил наконец ту задачу, которую сам перед собой ставил — о смене руководства РИА Новости. На самом деле, в Кремле есть достаточно понятное разделение обязанностей: общей координацией работы занимается Сергей Иванов, внутренней политикой — Вячеслав Володин, информационной политикой — Алексей Громов. Все три этих аппаратных игрока, присутствующих в АП, усилились», — считает Евгений Минченко.
При этом эксперт наблюдает негативную динамику уровня влияния у премьер-министра Дмитрия Медведева и главы Роснефти Игоря Сечина.

Дмитрий Медведев весьма профессионально отбил атаки, сохранил пост премьера и может остаться в этой должности еще и в следующем году
Уже давно ни для кого не секрет непримиримый конфликт в борьбе за влияние в сфере ТЭК между Сечиным и верным соратником Дмитрия Медведева вице-премьером Аркадием Дворковичем. И многие собеседники «URA.Ru» снижение влияния Игоря Сечина связывают как раз с тем, что Совет при президенте по ТЭК, созданный по инициативе главы Роснефти в пику Дворковичу, так и не смог стать работающей структурой.
При этом сама команда Медведева также подвергалась постоянным атакам со стороны различных групп влияния: скандалы вокруг «Сколково», уход из правительства Владислава Суркова, история с Уралкалием, несостоявшаяся отставка Владимира Якунина с поста главы РЖД, постоянные слухи об отставке правительства. Многие ждали от президента как минимум жёсткого разноса кабмину по итогам года за неисполнение майских указов. Но Владимир Путин только слегка коснулся темы во время Послания, а потом в рамках большой пресс-конференции и вовсе признал работу правительства удовлетворительной.
Источники «URA.Ru» в Белом доме связывают защиту президента с желанием Путина выровнять внутриэлитный баланс и вернуть рычаги управления политическими процессами. «Путин, на самом деле, стоял перед риском утраты своей роли внутриэлитного арбитра, где-то с осени 2012 года по лето 2013 года», — считает собеседник «URA.Ru». Эту же версию подтверждает директор Центра политических исследований Финансового университета при Правительстве РФ Павел Салин.
«Ситуацию нужно рассматривать в ретроспективе последних полутора лет — с августа 2012 года: тогда была вброшена первая порция слухов о скорой отставке Медведева, и после этого периодически эти слухи появлялись. Активизировалось лобби сторонников жесткого курса, которые выступают за отход от политики статус-кво, которой придерживается Владимир Путин, они лоббировали новую индустриализацию России на основе оборонно-промышленного комплекса и соответственно боролись за резкое закручивание гаек в политической сфере», — рассказывает политолог. По его словам, президент шел на поводу у сторонников жесткого курса до середины 2013 года. «Но к лету Путину все-таки удалось восстановить баланс: тогда системные либералы и хардлайнеры примерно сравняли счет. Осенью снова начались нападки на Медведева, но уже по экономическим моментам. Владимир Путин какое-то время выжидал, а потом последние месяца-два снова стал выравнивать внутриэлитный баланс», — поясняет эксперт. Этим он объясняет поддержку Путиным правительства Дмитрия Медведева.
Впрочем, по мнению наших источников в Белом доме, главный бонус, который получит по итогам годовой внутриэлитной борьбы премьер-министр — это расширение своей команды не только среди чиновников, но и бизнесменов. «Элиты получили знак от Путина, что Медведев все еще в игре, а значит, вокруг него можно объединяться и вкладывать ресурсы для усиления позиций премьер-министра», — предполагает собеседник «URA.Ru».
Айсель Герейханова, Михаил Вьюгин © «URA.Ru»

 

[Глокая Куздра]

Роскомназдор обиделся на статью Л. Латыниной в Новой газете:

Изданию "Новая газета" было вынесено предупреждение за материал, размещенный 10 сентября 2014 года на сайте газеты. Статья журналистки Юлии Латыниной под названием "Если мы не Запад, то кто мы?", посвященная вопросу самоопределения России в культурном контексте, показалась Роскомнадзору экстремистской. Точнее, согласно заявлению ведомства, в данной публикации содержатся высказывания, которые попадают под закон "О противодействии экстремистской деятельности".

На сайте Роскомнадзора говорится: "Роскомнадзор вынес редакции и учредителю "Новой газеты" (электронному периодическому изданию и печатному изданию) письменное предупреждение о недопустимости использования средств массовой информации для осуществления экстремистской деятельности".

В связи с этим ведомство потребовало не позднее 10 дней (с момента получения предупреждения) удалить или отредактировать вызывающий нарекания материал и уведомить об этом Роскомнадзор.

В документе ведомства говорится, что в соответствии с законом "О противодействии экстремистской деятельности" возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни, пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности, публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением, является экстремистской деятельностью...

Начинается статья так: "Уже полгода, как со времени победы Майдана российские официальные власти, депутаты и телекомментаторы открыли существование особой "русской культуры", которая противостоит европейской бездуховности".

По мнению Латыниной, "ничего нового они не выдумали". Он приводит в пример Гитлера, который противопоставлял "суровую нордическую культуру" существовавшим в то время в европейской культуре, как отмечает журналистка, "разврату и бездуховности". Латынина называет это "обычным приемом фашизма". Роскомнадзор нашел экстремизм в этих строках...

Основная мысль статьи Латыниной в следующем: "Русская культура, бесспорно, существует, и она дала миру великие образцы музыки, поэзии и литературы. Проблема заключается в том, что русская культура стала великой, когда Россия стала Европой"...

Стоит добавить, что в 2010 году Роскомнадзор уже выносил "Новой газете" предупреждение. Издание его обжаловало, однако Таганский районный суд Москвы вынес решение об отказе в удовлетворении иска "с требованием признать незаконным письменное предупреждение Роскомнадзора". Тогда ведомство посчитало нарушающей закон статью "Банда, агентство, партия. Кто такие "легальные националисты".

Пресс-секретарь Роскомнадзора Вадим Ампелонский, комментируя решение по статье Латыниной, заявил, что ведомство было вынуждено воспользоваться своими полномочиями и вынести предупреждение печатному и электронному изданию, которое нарушило федеральный закон, передает "Интерфакс". Он напомнил, что в случае вынесения "Новой газете" второго предупреждения, согласно законодательству, Роскомнадзор сможет обратиться в суд с иском о лишении СМИ свидетельства о регистрации.
ОТСЮДА

Статья без купюр приводится ниже, взята из кеша
Синим цветом выделены спорные места.

Культура / Выпуск № 101 от 10 сентября 2014

Если мы не Запад, то кто мы?

Плохая новость для официальных властей, телевещунов и идеологов фашизма: русская культура стала великой, когда Россия стала Европой
09.09.2014

Уже полгода, как со времени победы Майдана российские официальные власти, депутаты и телекомментаторы открыли существование особой «русской культуры», которая противостоит европейской бездуховности.
Ничего нового они, собственно, не выдумали. Еще Гитлер в «Майн Кампф» противопоставлял суровую нордическую культуру текущему европейскому разврату и бездуховности. Это обычный прием фашизма: под предлогом освобождения нации от «чуждой культуры» освободить ее от всякой культуры вообще и погрузить во времена и привычки варварства.
В связи с этим: что же такое эта особая «русская культура»?
Русская культура, бесспорно, существует, и она дала миру великие образцы музыки, поэзии и литературы.
Проблема заключается в том, что русская культура стала великой, когда Россия стала Европой.
Чайковский родился не из балалайки, и Пушкин родился из Царскосельского Лицея, а не из сказок Арины Родионовны. Если бы культурный багаж Пушкина состоял из сказок Арины Родионовны, то его, Пушкина, не было бы. Собственно, его не было бы вообще, потому что не было бы его предка — арапа Петра Великого.
Русская культура стала великой, когда вся она — и русская наука, и русская литература, и русские музыка и живопись, от Ломоносова до Ландау, от Пушкина до Толстого, от Брюллова до Мусоргского, — стала частью западной культуры.
Более того: если бы Петр I не сделал Россию частью европейского мира, то не было бы не только Толстого—Тургенева. Не было бы и столь любимой нашими патриотами Российской империи. Ее бы просто не существовало.
Московская Русь с ее домостроем, ксенофобией, технической отсталостью и, кстати, повальным гомосексуализмом, шокировавшим западных наблюдателей, заняла бы на геополитической карте мира примерно то же положение, что древняя и отсталая Персия.
Нашим патриотам не пришлось бы стенать об утрате Украины: Украина была бы частью Большой Польши или Великой Литвы. Нашим патриотам не пришлось бы страдать по Крыму: в Крыму бы жили татары; Смоленск бы принадлежал полякам; газовые месторождения в Уренгое разрабатывала бы Великая Швеция, а граница с индустриальной сверхдержавой Японией, в начале XX века ударившейся в поисках природных ресурсов в бурную колонизацию, проходила бы где-нибудь по Уралу.
Именно Петр Великий привил на русский дичок европейский культурный сорт, точнее — перепривил, потому что первая прививка была сделана викингами, но потом татары срубили дерево почти под корень. Так бы и росло оно после татар — с пьянством, с опричниной, с невежеством, с пляской Федьки Басманова перед царем, которому все целуют сапог, пока он рубит головы, и с бесконечной уверенностью невежды и ханжи в собственном превосходстве, если бы не Петр.
После него мы стали носить европейское платье, после него женщины вышли из теремов, после него поэты стали сочинять «оды» и «эпитафии», великосветские хлыщи заговорили о «Венере» и «Бахусе», ученые поехали учиться в западные университеты, и после него родилось в российском дворянстве совершенно неведомое дотоле и центральное для Европы слово «честь». Дворянское слово «честь», в результате которой новые Иваны Грозные — Петр III и Павел I — получили не опричнину, а табакерку в висок.
Мне многое не нравится на современном Западе, и я часто об этом пишу, но я пишу об этом именно потому, что я ощущаю себя частью этого Запада. Пушкин писал оду об Андрее Шенье, а Лермонтов перелагал Гейне, потому что они ощущали себя частью этой культуры. Андрей Шенье был для них меньшей экзотикой, чем завоевываемый Россией исламский Кавказ. И — так же как Пушкин и Лермонтов — это ощущают миллионы наших соотечественников, которые уезжают на Запад и легко там интегрируются. Обратите внимание: русские — не арабы, не африканцы, — это та нация, которая наиболее легко интегрируется в США и в Европе, вы не слышите о русских, сидящих там десятилетиями на велфере и рассматривающих его как пособие на православный джихад.
Мне многое нравится в современном Китае: но я не собираюсь эмигрировать в Китай, и миллионы российских эмигрантов тоже уезжают не в Китай.

Конечно, это круто сказать, что мы не «растленный Запад», но если мы не Запад, то кто мы?

Кто больше знаком российскому читателю: прекрасная Елена или Ян Гуйфэй? Кто для нас великий полководец: Ганнибал или Чжугэ Лян? Кто для нас основатель империи: Юлий Цезарь или Цинь Шихуанди? Классическая российская литература ссылается на Геродота или на Сымя Цяня? На «Илиаду» или на «Рамаяну»? Цитирует чаще Библию или Коран? С кем Пушкин сравнивал луну: со щитом варяжским и сыром голландским или с китайским лунным зайцем? Сколько выражений в русском языке — калька с французского, а сколько — с китайского или арабского? В гимназиях в качестве классического языка учили греческий и латынь — или язык Корана, читали «Записки о галльской войне» — или «Ши цзин»?​

Да что там гимназии — выйдите на Тверскую и читайте подряд окрестные вывески. «Бар 02 Lounge, The Ritz-Carlton Moscow, Bosco, Эвалар, Инком-Недвижимость, Calzedonia, Балкан-экспресс, BM-estate, Магазин Lonsdale, салон Ортобест, «Трансмегаполис», «Универсалтур», Massimo Dutti, TJ collection, Braccialini, Адамас, Рандеву, Росбанк». Вау! Ни одного «Шивы», ни одного «Бараката», ни одной «Гуаньинь», и даже, что уже совсем удивительно, явный дефицит «Ильи Муромца», «Садко» и «Домостроя».
Посмотрите на наши рекламные щиты (вот уж что не обманывается относительно референтных для сознания символов) — и подсчитайте, чего там больше: отсылок к Западу, к Востоку или к «исконно русской старине»? Я уже долгое время этим занимаюсь, и результаты, доложу вам, удивительные. У нас даже элитные коттеджные поселки предпочитают называть «Гринфилд», «Ричмонд», «Гельвеция». И, кстати, в словосочетании «элитный коттеджный поселок» — сколько «русских», а сколько «западных» слов?
Нет сомнения, своя, русская, культура у нас была, были Перун, Даждьбог и Велес, но, положа руку на сердце: где вы видели салон женской красоты «Мокошь», и кто из читателей этого текста помнит, что Царевна-лягушка является в русских сказках не абы почему, а потому, что лягушка-рожаница для славян была богиня? Да, мифы и легенды о Перуне могли развиться в свою, оригинальную систему мира, не менее изощренную, чем греческая или китайская, — но ведь не развились, а теперь развиваться поздно.
Тут, я думаю, огорченный русский читатель вздохнет и скажет: что ж мы за такие неудачливые, у всех есть культура, и только у нас — заимствованный огрызок.
Должна успокоить читателя: это не исключение, а норма. Только три современные развитые нации — евреи, китайцы и индийцы — могут претендовать на тысячелетнюю автохтонность культур. Все остальные — привой, помесь, грязнокровки.
Японская и корейская культура привиты Китаем. Римская культура была заимствованной греческой, а о «европейской» культуре нечего вообще и говорить. Сплошные заимствования. Англия — Европа, но что такое «исконная английская культура»? Культура норманнов-завоевателей? Культура покоренных ими саксов, которые, в свою очередь, отвоевали Англию у кельтов? Культура кельтов, которая к моменту саксонского завоевания была заимствованной римской? Пруссия — Европа, но что такое «исконная прусская культура»? Пруссы были языческим народом, говорящим на балтийском (как и литовцы), не на германском, языке, и их культура и язык были уничтожены Ливонским орденом, начиная с XIII века. Будем восстанавливать… или как?
Еще раз: «исконно русской» культуры не существует, как не существует «исконно прусской», «исконно британской» и даже «исконно европейской культуры». Точно так же как большинство «культурных растений» не существуют в природе и поэтому-то и являются культурными, большинство культур не являются «исконными» и только поэтому являются культурами.
Любая современная динамически развивающаяся цивилизация представляет собой пласт многовековых культурных заимствований, а «исконными культурами», начиная с XIX века, занимаются этнография и антропология. Они есть. У папуасов. Мы, слава богу, не папуасы — хотя нас усиленно пытаются ими сделать.
Под лозунгом «Возврата к великой русской культуре» в стремительно фашизирующемся обществе нам предлагают считать исконно русскими хамство, пьянство и бескультурье. Нам внушают, что исконно русское — это пить, рубить головы и брать взятки. А все остальное, мол, гнилой Запад.
Увы, в жестокости и крови нет ничего «исконно русского». Это просто дикость, которая свойственна в ее истоках любой цивилизации. Генрих VIII рубил головы своим женам, но вряд ли Дэвид Кэмерон сможет сделать то же самое и сослаться при этом на «исконные британские традиции». Все успешные цивилизации проходили через скотство и варварство. Но ни одной успешной цивилизации не придет в голову брать скотство за образец. Это в голову приходит только фашизму.

 

[Глокая Куздра]

«Своими глазами». Запрещенный эфир

Дата публикации: 31.10.2014 Автор: plushev
Это расшифровка моей программы «Своими глазами», за которую радио «Эхо Москвы» и ее сайт получили письменное предупреждение Роскомнадзора. Текст был убран с сайта Эха Москвы по распоряжению ведомства, но у меня случайно завалялась копия. Считаю, что у вас должна быть возможность самостоятельно сделать вывод, есть тут где-нибудь информация, оправдывающая практику военных преступлений или ее нет. Очень рекомендую перед прочтением этого текста еще раз ознакомиться с приемами обхода блокировок. Просто потому, что очень скоро доступ к этому сайту может быть закрыт.
Видео Сетевизора, кстати, в кои-то веки это действительно стоит посмотреть.
А.Плющев- Вас приветствует Александр Плющев в программе «Своими глазами». У нас сегодня Сергей Лойко, корреспондент «LosAngelesTimes», добрый вечер! И наш коллега с «Эха Москвы», с телеканала «Дождь» Тимур Олевский. Привет!
Т.Олевский― Добрый вечер! Я, как Сергей буду кивать и не говорить.
А.Плющев― Да. Говорим о боях за донецкий аэропорт. Я так понимаю, выбыли там, только что вернулись, да?
Т.Олевский― Тут надо рассказать, кто где был, наверное, Сережа. Ты глубже всего залез в ад этот.
С.Лойко― Да, я автостопом путешествовал от Киева и завершил свое путешествие в донецком аэропорту, где провел 4 дня в этом…
А.Плющев― То есть вы с украинской стороны въехали на машине?
Т.Олевский― А с другой стороны туда невозможно приехать живым. Там же идут бои за аэропорт, и со стороны Донецка туда бойцы ДНТ, боевики – вот они пытаются его взять штурмом, и они туда не попадают. Хотя не совсем так, там есть нюансы, как на самом деле устроена защита донецкого аэропорта. Я, когда узнал – Сергей-то увидел просто своими глазами – я был совсем рядом с ним, а не прямо в нем, но, когда я это узнал, честно говоря, даже не поверил, что во одном здании есть и те и другие военные, они буквально могут друг с другом чуть не перекрикиваться, ну перекидываться грантами…
С.Лойко― Да, там был эпизод, когда один командир этих десантников с кодовым названием «Рахман», он буквально в упор стреляет в – как они их называю – в «сепара», который стоит на летном поле. И как в компьютерной игре он стреляет в упор из своего Стечкина, высаживает всю обойму, он видит, как у того дыхание идет паром на улице. И тот стреляет в него в ответ, и тот убегает, скрывается в этом рукаве прозрачном, который идет на третий этаж. И этот «Рахман» стоит в таком ступоре: «Как! Как я не попал!», и он кричит: «Сепар! Сепар! Вернись!» А того уже и след простыл.
Т.Олевский― Это здание второго терминала. Второй терминал. Первый и второй этаж занимают украинские военные, а третий этаж и подвал занимают сепаратисты.
С.Лойко― Там трехмерное…
Т.Олевский― Понимаешь, это одно здание.
С.Лойко― Трехмерное окружение. На самом деле там два здания: и старый терминал и новый терминал. Что касается путешествия в аэропорт, то самое сложное в этом путешествии – это вход и выход. Это касается не только меня, но и украинских военных, которые туда регулярно путешествуют, чтобы снабжать обороняющихся, — а они там уже 5 месяцев….
Т.Олевский― Вот это надо, конечно, понимать.
С.Лойко― …Водой, оружием, забрать раненых, привести ребят, чтобы произошла ротация, потому что там условия нечеловеческие, то есть условия просто… я не знаю, на Северный полюс, наверное, капитану Скотту, легче было добраться, чем там находится.
А.Плющев― Я хочу обратить внимание даже не радиослушателей, а зрителей Сетевизора на экраны, которые в нашей студии установлены. Там фотографии, сделанные, привезенные оттуда Сергеем Лойко. Но лучше бы этого не было, потому что здесь качество такое кошмарное. Мне даже стыдно, что это так выглядит.
А.Плющев― Извините.
С.Лойко― О’кей.
А.Плющев― Не я, честно говоря…
С.Лойко― Ладно, забыли.
А.Плющев― Если у нас есть возможность во время эфира…
Т.Олевский― Они просто темноваты немножко.
А.Плющев― Подправить яркость бы, да – было бы здорово. И больше света там дать, наверное. Вот это те самые фотографии, которые там сделали. Путь, который туда…
С.Лойко― Я сказал, что вход и выход… Помните такое выражение: «Вход за рубль – выход за три», так здесь вот: вход – жизнь, и выход – жизнь. То есть ты приезжаешь туда… можешь приехать туда, а можешь вообще не приехать. И только внутри бронетранспортера. Поездка длится по совершенно свободному пространству от всего — тебя видно со всех сторон – поездка длится минут десять. Там есть несколько участков, когда ты едешь, в броню все время что-то бьется и рядом что-то взрывается. То есть если повезет – проедешь. Не повезет – 12,7 калибр бронебойного патрона из пулемета «Утес» пробивает бронетранспортер насквозь, убивает всех, кто там находится. И летное поле, например, аэропорта, оно просто… Там нет самолетов, там один тренировочный самолет где-то далеко стоит, но зато оно все завалено сожженными танками и бронетранспортерами, которые туда-сюда ездили и не смогли выехать или въехать.
И когда бронетранспортеры, колонна: 1-2 или 2, или 4 в зависимости от того, что доставляется, подъезжают к новому терминалу или к тому, что от него осталось – вот здесь самое трудное место, потому что все вылезают, начинают разгружать, и начинается стрельба со всех сторон. Половина тех, кто находится в аэропорту, они стреляют во все стороны, чтобы подавить стрельбу из-за периметра сепаратистов, а часть людей разгружает бронетранспортеры. Разгружают так: просто все кидают на летное поле. Потом, когда они все разбегаются, все уезжают, кто живой садятся в бронетранспортеры, затаскивают туда раненных, потом бронетранспортеры, если они еще не горят, уезжают. И уже с наступлением темноты там люди выползают и все это затаскивают в новый терминал. В старый терминал вообще подъехать невозможно, потому что новый простреливается с двух сторон, а старый – так вообще со всех сторон, и сепаратисты к старому гораздо ближе. Недавно там была там такая бойня, когда у старого терминала горел верхний этаж и там погибло много людей, и было много раненных. Но сепаратистов там не было. А вот в новом терминале – там трехмерное окружение. Там не только по периметру аэропорта находятся сепаратисты, но они находятся в подвале, который имеет разветвления и всякие ходы и выходит за аэропорт, и на третьем этаже. А первый и второй этаж заняты…
А.Плющев― А третий этаж… как же они…
С.Лойко― Они как-то спускаются в подвал, причем и те и другие все время минируют какие-то входы и выходы, но минируют так, что уже никто не помнит, что где стоит просто. Но сепаратисты, как какие-то духи: они там обходят, они выпрыгивают. Недавно один сепаратист – вот при мне – выскочил на балкон внутри второго этажа и с балкона из гранатомета «Муха» запустил вот эту «муху» во вход главного штаба этих самых десантников, и снаряд разорвался прямо над входом. Все упали, всех обсыпало. Если бы он разорвался внутри, все бы там погибли, а там просто была у всех контузия, включая меня. И тут же человек, десантник, которого звали Бэтмен – он и выглядит как Бэтмен – он кинул туда гранату, граната не долетела, она взорвалась там, где-то возле балкона – все опять попадали на землю. И, вообще, все, что там происходит, начиная с того, как все это выглядит, как выглядит этот аэропорт – это просто какое-то эпическое… Такое ощущение, что это какой-тоfilmset, потому что не может быть такого в реальной жизни! Это сейчас выйдет Спилберг и скажет: «Снято!». Потому что настолько руинированные руины, настолько руинированное все это летное поле вокруг, настолько разгромлены все… Это как дворец съездов, только без съездов и без стекла и с погнутыми, искривленными, обожженными рамами. Там нет ни одного квадратного метра, который не был бы пробит десятками пуль. Там пулевые отверстия везде: потолок весь пробит, стены все пробиты. Там внутри все время тьма: днем полутьма, вечером абсолютная тьма. Если днем еще люди включают какие-то фонарики, генераторы, что-то заряжают… батарейки, то ночью полный режим выключения всего: никакого фонарика, никаких сигарет – снайпер стреляет на третью затяжку. И, когда они начинают набивать свои магазины для автоматов, не действительно бог, чтобы кто-то пропустил трассер и зарядил автомат трассирующей пулей. Они не стреляю трассирующими пулями. У них юмор такой: «Мы стреляем только трассирующими холостыми.
И еще, конечно, лишения в этом аэропорту страшные, холод собачий, никаких буржуек там нет, везде сквозняки. Все чихают, все кашляют, отогреться нигде нельзя. Единственно, что они могут себе позволить, это горячий чай на примусах. И чайники такие черные-черные. Все в абсолютном мраке, все в абсолютном сумраке. Туалет – он везде, где тебе повезет и тебя не убьют – вот как то так. Но по-большому давно уже практически никуда не ходят и запаха нет, потому что люди не едят. Они питаются своим адреналином. У всех вот такие вот глаза… Когда я потом сделал фотографии… — ну, старенький уже, вижу хреново – посмотрел потом фотографии на кюре – я поразился, какие у людей глаза. Вот нельзя снять в такой обстановке какой-то «левый» кадр, нельзя снять постановку. Там все время экшен, там все время настоящие глаза, там все время настоящее внутреннее состояние героев. И, конечно, это такое эпическое произведение, это какое-то эпическое событие, это какой-то оживший Толкиен, который мне никогда не нравился, какой-то LordoftheRings, потому что в этой книге нет юмора, там какая-то идиотская фабула: какое-то абсолютное добро борется с абсолютным злом. И вот здесь наконец этот Толкиен для меня ожил. Я увидел, что, действительно, достаточно абсолютное добро вот в этом аэропорте, который защитить нельзя, который защищать не нужно, борется с абсолютным злом, с этими орками, которые со всех сторон окружают этот аэропорт и долбят его «Градами», минометами и так далее.
А.Плющев― Поговорим еще и о добре и о зле. Хотел спросить у Тимура Олевского, ты был, сказал, рядом.
Т.Олевский― Рядом, да. Мне, к счастью, не повезло туда попасть так, как попал Сережа, прямо туда.
С.Лойко― Надо было встать перед бронетранспортерами, помахать рукой.
Т.Олевский― Я даже пытался прикинуться мешком с песком – сейчас расскажу эту историю. Для того, чтобы попасть в аэропорт, нужно пройти несколько кругов разрешений, по крайней мере, российским журналистам и приехать в поселок Пески, откуда на переднем крае стоят военные украинские механизированные бригады: артиллеристы и десантники, и оттуда уезжают, собственно, эти бронетранспортеры, «ласточки», как они называют, в аэропорт. Туда на моей памяти…
С.Лойко― Ты секреты-то не раскрывай…
Т.Олевский― В общем, там все время они ездят. Это не секрет, потому что рация открытая там, это все понятно. Значит, смотри, какая история. Там каждый заезд – это бой. По крайней мере, то, что Сережа рассказывал, он видел это непосредственно там. А я видел, как готовится отправка этих бронетранспортеров. Это бой. Каждая отправка – это артиллерийская подготовка, причем с обеих сторон. И в Песках я был в распоряжении 79-й бригады — это артиллеристы, минометчики, которые…
С.Лойко – 79―я бригада – это десантники.
Т.Олевский― Та часть 79-й бригады, где был я, это были минометчики, это были артиллеристы. Я жил непосредственно у артиллеристов. Там же был «Правый сектор», который занимался какими-то своими делами. Они, кстати, есть и в аэропорту – небольшая часть, я так понимаю, «Правого сектора». Но я видел тех бойцов «Правого сектора», которые в Песках занимаются зачистками, то есть там они все время ловят корректировщиков огня. И, когда я слышал, что корректировщиков огня кто-то ловит – и на одной стороне и на другой же я был – мне всегда казалось, что они просто ловят людей, которые им не нравятся. Но здесь я первый раз увидел, как это выглядит, что такое корректировщик огня. То есть это, когда в разрушенном доме напротив позиции артиллеристов, в котором никто не живет, ночью виднеется тусклый свет фонарика, синего цвета такой фонарик. Туда бежит разведка и находит позиции, которые были оставлены за несколько минут до того, как они туда ворвались. Когда появляется такой успешный наводчик, то в то место, где находится артиллерийская батарея, начинают падать снаряды. Прятаться от них можнотолько в БТР фактически. Хотя люди, которые там служат и все время находятся возле своих минометных расчетов, давно прятаться перестали. Они сидят в ангаре, выходят на позиции и к обстрелам относятся очень флегматично, рассуждая таким образом: «Если «Град» попадет в крышу – ничего не будет, на а уж, если САУ попадет, конечно, всех нас убьет». Вот больше ничего не происходит. И это место, откуда видна полоса, то есть вышка, на которой тоже есть украинские военные. На вышке есть два…
С.Лойко― Ну, три места: старый терминал, новый и вышка – контролируется украинскими войсками.
Т.Олевский― И вышка, да. Это самое, по-моему, простреливаемое место.
С.Лойко― Это вообще адский ад.
Т.Олевский― Это вообще адский ад. Там вообще нельзя находиться. И люди, я не знаю, по сколько времени там находятся, но я видел сам, слышал мольбы человека, снайпера, который сидел на этой вышке с просьбой его поменять, потому что у него там должна быть свадьба через 2 дня – примерно так. И его просил командир остаться еще какое-то время, чтобы с новым поговорить и рассказать, как здесь что. Этот разговор очень трудно воспроизвести, но это разговор человека,который умоляет его вывезти на три часа раньше, чем нужно, потому что он хочет жить, а тот его просит три часа еще побыть в том месте, где его могут убить за эти три часа. И они общаются, и командиру его удается уговорить три часа еще побыть в том месте, где его могут через 10 минут убить. А он уже много времени там был, и каждую минуту считает, которая осталась до приезда спасительного бронетранспортера.
А.Плющев― Наши слушатели, несколько людей задают один и тот же вопрос: «Какой смысл так долго удерживать этот аэропорт? Зачем он нужен и той и другой стороне?»
С.Лойко― Я в этой связи вспоминаю мой любимый фильм, фильм всех времен и народов, самый эпический фильм, самый эпический спагетти-вестерн, который я видел в своей жизни, это фильм Серджио Леоне «Добрый, плохой, злой». Там злодеи ищут мешок с золотом на фоне эпического полотна гражданской американской войны. И вот там есть момент, когда два злодея: Клин Иствуд и Эли Уоллах приближаются к реке, которую они не могут форсировать, но они не могут, потому что через эту реку перекинут мост настоящий и идет страшная битва за этот мост: с одной стороны – северяне, с другой стороны – южане. И южане – это стратегический объект – хотят захватить этот мост, а северяне хотят его удержать. И эти двое злодеев сидят на берегу под обстрелом, они не знают, как быть. И ночью они взрывают этот мост и в страхе там спят. Утром просыпаются – нет моста, не одной армии, нет второй.
Т.Олевский― Примерно так, да.
С.Лойко― И вот здесь то же самое. Если просто взорвать полосу, взорвать все, что осталось от этого аэропорта… Я, вообще, удивляюсь, как оно не падает, все это сооружение, которое состоит на 95% из дыр. Там много очень мотивов. Ну, какой-нибудь полковник вам скажет, что это стратегическая высота, что если мы уйдем, это будет открыт путь на Пески, а они пойдут туда-сюда… Для большинства тех, кто там, это символическая вещь, это такой украинский Сталинград. И вот значит, «ни шагу, ни пяди земли мы оттуда не отдадим».
Т.Олевский― Вот удивительно. Казалось бы, там должны быть люди, которые должны захотеть оттуда уехать. Но я там не видел ни одного человека.
С.Лойко― Объясняю. Все, кто находился там при мне все четыре дня, все они были добровольцами. Не в том смысле, что они добровольцами пришли в армию – там только «Правый сектор» был добровольцы – это горстка из всего состава. А там были и разведчики и спецназовцы, и десантники, и артиллеристы – все. И каждый из них — а там были все возраста: от 45 до 18 лет – каждый из них был добровольцем, то есть там спросили: «Кто хочет в аэропорт?» Все шагнули и приехали. Более того, в Песках, где я провел очень много времени, несколько раз, где стоит огромное количество украинских военных, каждый солдат мечтает о том, чтобы попасть в аэропорт. Для настоящего украинского солдата, для патриота Украины это та самая тайная комната из «Пикника на обочине» Стругацких, это та тайная комната из «Сталкера» Тарковского, куда он попадет и где он узнает, зачем, он украинский мужчина существует. И вот несоразмерность… Вообще, вся эта война не стоит выеденного яйца. Не было никаких причин, чтобы ее начинать. У тупоконечников и остроконечников в «Гулливере» Свифта – там было больше причин убивать друг друга, чем здесь. Это вся выдуманная война. И здесь, в этой новой Сталинградской битве тоже смысла никакого нет, ни той ни другой стороне не нужен этот обглодок, останкисожженного, взорванного аэропорта.
Т.Олевский― Сейчас политика на самом деле еще…
А.Плющев― Секунду. Скажешь. Я единственное хочу спросить вас обоих: Он уже в таком состоянии, что его даже военная авиация использовать не может?
Т.Олевский― Ну, полоса не взорвана.
С.Лойко― Транспортная авиация российская, в принципе, она может садиться на эту полосу.
Т.Олевский― Она может садиться на грунтовые какие-то полосы.
С.Лойко― Там была одна из лучших в Европе полоса, самая длинная. Туда могут садиться вот эти«ДжамбоДжет», эти большие транспортные самолеты. В принципе, да, украинцы пока ее не взорвали.
Т.Олевский― Тут надо понимать, что аэропорт – это часть Донецка, это район Донецка. Пока аэропорт украинский, Донецк не город полностью под контролем ДНР, и, когда встанет вопрос о разграничительных линиях, вопрос в том, что Донецк не является полностью городом, принадлежащим ДНР, означать будет, что его придется делить. Я думаю, может быть, в этом существует какая-то политическая история. Может быть, губернатор Сергей Тарута перед свой отставкой сказал правду о том, что существует план обмена Донецкого аэропорта на часть территории, которая находится под Мариуполем и занята боевиками или другой какой-то частью территории. Возможно, он нужен для этого, но опять же мы говорим с позиции солдат. То есть я прожил три дня с солдатами, с военными, и они не думают о таком обмене, хотя обсуждают это. Я видел мужчин, которым по 45 лет, которые пошли в армию по повестке, это люди с одним-думая высшими образованиями, абсолютно состоявшиеся, большинство из которых не рассказало своим родственникам, где они находятся, и поэтому просили их не снимать. То есть они все говорят, что он под Николаевым, чтобы мама не волновалась старенькая. И все приехали туда добровольцами, то есть они просились туда: «Отправьте нас в Пески». Они говорят по-русски – это очень важно. Некоторые из них говорят, что они вообще на другом языке кроме русского не говорят и ни дня в своей жизни не учили украинский. При этом один из этих людей сказал мне, что ненавидит Россию. Я говорю: Как это возможно?
А.Плющев― Но при этом часть из них этнические русские.
Т.Олевский― Абсолютно. Они не просто русские, они еще и не интегрированы в украиноговорящую культуру. Они защищают свою родину, для них это принципиальный момент. Вообще, там собрались люди, которые считают, что они должны дойти до границы и освободить Украину от того, что происходит в ДНР. И, конечно, они говорят, что они воюют с рай, все, кто там находится. И, что удивительно… Я не знаю, я не хочу популистских сравнений в этом смысле, но мне, действительно, там показалось, что я видел, что будет, если хороших, добрых людей довести до белого каления. Вот именно касаемо регулярной армии, которая находится, например, в той артиллерийской батарее. Они выглядят так, как я их видел. И то, что они слушают Розенбаума и афганские песни, а также смотрят «Брат-2» и воюют с теми людьми, которые с той стороны, я думаю…
А.Плющев― Делают то же самое.
Т.Олевский― Я думаю, да. Ну, наверное, часть из них делает точно так же. Это очень впечатляет. Я увидел людей, которые на войне почти матом не разговаривают.
С.Лойко― Я хочу добавить, что внутри аэропорта у военных оперативный язык – русский. По рации все говорят на русском языке. Никакой украинской мовы там нет. Меня поразило, что действительно вне критических ситуациях вне чрезвычайных ситуациях, не под обстрелом я не слышал просто в обыденной речи ни от кого никакого мата. И что меня поразило – это была чистая, культурная, практически литературная русская речь, потому что большинство из тех людей, которые были там, это были культурные, образованные люди. Это не было какое-то быдло, это не были какие-то солдаты, которых нашли в каких-то деревнях и пригнали как пушечное мясо. И, что меня поразило: почти половина, если не большинство тех, кто были со мной в аэропорту, это были офицеры. И я не увидел никакого купринского, потом советского, потом российского этого офицерского хамства. Это было братство. И рядовой и офицер пили их из одной чашки, защищали друг друга, поставляли плечо, они разговаривал на ты. Но если сильно пожилой и сильно молодой, может быть, вы услышали бы даже вы. Я наблюдал, когда майор минер Валерий Рудь – ему там уже почти 40, он всю жизнь кадровый военный – и он там минирует что-то этот проход. И в этот момент начинается война, начинается обстрел, и мальчишка из «Правого сектора» там в совершенно жуткой позиции из пулемета пытается стрелять куда-то. И этот Валерий бежит через простреливаемое пространство и говорит: «Паренек, это моя война. Ну-ка подвинься!», и он убирает его и в этот момент здесь просто рядом что-то взрывается. Если бы он его не убрал, этот парень бы погиб. И этот Валерий переставляет пулемет так как надо и начинает, как настоящий военный, вести бой, и он его ведет, пока он не кончается, и потом он возвращается к своим делам. Он только спас жизнь этому неизвестному добровольцу рядовому. И самый поразительный для меня момент был, когда танкиста отправляли домой. Значит, был танк. Танк сгорел…
А.Плющев― У нас полминуты.
С.Лойко― Ну, я расскажу после.
А.Плющев― Давайте. Напоминаю, что у нас здесь Сергей Лойко, корреспондент «LosAngelesTimes», Тимур Олевский, журналист российской радиостанции «Эхо Москвы» и российского телеканала «Дождь». Мы вернемся через пять минут сразу после новостей и рекламы.
НОВОСТИ
А.Плющев― Сергей Лойко, корреспондент «LosAngelesTimes» и Тимур Олевский и с «Дождя» и «Эха Москвы», вернувшиеся из района аэропорта в Донецке. И мы прервались на новости и рекламу на середине рассказа Сергея, еще одного рассказа.
С.Лойко― Я об этом рассказал в своей сегодняшней статье в «LosAngelesTimes», которая вышла на первой странице с главной фотографией номера. Я хвастаюсь: это у меня уже третья подряд статья главная и главная фотография. Вот сегодня это вышло, и там был эпизод: возвращение танкиста домой. Значит, был танк – танк сгорел. Был экипаж три человека, они выпрыгнули горящие. Снайпер никого не пропустил, их убил. Двух удалось вытащить. Но тут был минометный обстрел и третьего просто разметало взрывом, и его не могли найти. И через несколько дней ребята обнаружили такой большой кусок бедра от него. И начался такой разговор: «Мы должны отправить танкиста домой». Но как отправить? Это надо выйти на летное поле и получить пулю в каждую часть своего тела, чтобы отправить кусок мертвого человека домой – ну, я бы так сказал. И, когда командир сказал: «Ребята, это действительно смертельное, опасное дело. Кто пойдет?» И все подняли руки. И тогда двое встали сразу. Такой снайпер Славик, рядовой Миша. И, когда подошел транспорт, уже огонь отвлекся на транспорт, они выбежали на летное поле, положили свои автоматы и СВД, снайперскую винтовку; нашли ящик от боеприпасов, нашли эту ногу – под обстрелом. Это было при мне, я стоял рядом и снимал. Вот мы стоим втроем, они кладут эту кусок в этот ящик и тут пуля пробивает этот ящик – щепки летят, все звенит кругом. Они закрывают этот ящик и под обстрелом проволокой привязывают этот ящик к бронетранспортеру, потом они бегут хватают свое оружие и продолжают этот бой. Эти ребята 30 секунд рисковали, абсолютно рисковал своей жизнью ради мертвого товарища.
Т.Олевский― С вероятность 100% практически.
С.Лойко― И Славик потом сказал мне: «Ну, я не хочу, чтобы я не вернулся домой таким образом, и чтобы меня здесь на летном поле сожрали собаки. Они абсолютные герои. И, вообще, я ненавижу романтизировать войну, но я всегда вспоминаю в связи с этим мини-Сталинградом стихи моего любимого поэта Семена Гудзенко, Павла Когана, который жил в одном доме со мной, но в разное время. И там короткое стихотворение Когана:
Нам лечь, где лечь,
И там не встать, где лечь.
И, задохнувшись «Интернационалом»,
Упасть лицом на высохшие травы.
И уж не встать, и не попасть в анналы,
И даже близким славы не сыскать.
А.Плющев― Я думаю, это просто эмоциональное напряжение, которое передается от вас, Сергей, на нашу аппаратуру, к сожалению.
Сергей Лойко взял нашу аппаратуру на измор, называется. Мы переместились в другую студию.
С.Лойко― Я перенес борьбу «бобра с ослом» сюда.
А.Плющев― Как-то так получается. У нас не так много времени осталось, а вопросов здесь довольно много от наших радиослушателей. Они обращаются к той теме, которую вы затронули в самом начале, Сергей, насчет того, что абсолютное зло, абсолютное добро. Наблюдая, может быть, отсюда, может быть, из других мест… нам кто-то шлет привет из Чикаго, в частности. Наши радиослушатели пишут например: «Армия, которая истребляет свой народ, не может быть героями».
С.Лойко― Это они по телевизору узнали?
А.Плющев― Я не знаю, мне же не отчитываются. Я вам рассказываю реакцию.
С.Лойко― Саша, я провел на украинской войне последние полгода. Я не знаю, какая армия уничтожает свой народ, потому что эта армия, чей народ там находится, она его не уничтожает. А та армия, которая уничтожает народ – это не украинская армия.
Т.Олевский― Я могу рассказать про Пески, например – это непосредственно прямо с аэропортом, где осталось несколько жилых домов, остальные уехали. Люди по каким-то причинам – так бывает – не уезжают даже, когда дома взрываются. И армия их кормят, а они кормят армию. У них очень сложились, что называется, отношения и никаких, знаешь, массовых зачисток людей, которые проживают там и теоретически, может быть, даже поддерживали ДНР — ничего такого не происходит. Я видел другую историю, которая мне показалась очень важной. Эта история произошла в донецком аэропорту, кажется, в пятницу я там был, когда артиллерия, «Грады» сепаратистов из одного района Донецка расстреливали позиции других сепаратистов в другом районе Донецка непосредственно в аэропорту. Они бомбили их весь день, после чего…
А.Плющев― Сепаратисты бомбили сепаратистов?
Т.Олевский― Да, и это были, видимо, разные группировки, объяснить это невозможно: там не было украинской армии.
А.Плющев― Это был случайный дружественный огонь?
С.Лойко― Это конфликт.
Т.Олевский― Это продолжалось несколько часов. Они часов пять обстреливали друг друга, после чего перенесли огонь на позиции украинской армии, и украинскую армию обстреляли в этот раз под вечер довольно серьезно, позиции в аэропорту и в Песках, а перед этим они несколько часов стреляли друг в друга. Что это было, я не знаю. По каким-то причинам они выясняли между собой отношения, и кто находился в непонятном синем здании в аэропорту, которое они обстреливали из жилого района Донецка – ну, не знаю, может быть, он уже не жилой, но, по крайней мере, это было видно по направлению.
С.Лойко― Дело в том, что украинские военные, у которых есть артиллерия и «Грады» — они профессиональные военные.
Т.Олевский― Других просто там нет.
С.Лойко― А вот эти вот ДНР-овцы, ЛНР-овцы – это вот те обезьяны с гранатой, которые подбили самолет.
Т.Олевский― Но там есть люди тоже профессиональные достаточно.
С.Лойко― Есть какие-то профессионалы, ребята, но это какое-то сборище этих наемников, которым просто насовали техники, они даже не понимают, как ее использовать. Они лупят по всему, что стоит.
Т.Олевский― Мне кажется, все изменилось сейчас, Сережа. Я с тобой не соглашусь. То, что ты сейчас говоришь, ̀то примерно ситуация месячной давности. Они принципиально изменилась после того, как там появились люди, которые украинские военные совершенно четко называют российской армией. Там принципиально изменилось качество воюющих людей. Другой вопрос, что там происходит какой-то одной сильной группировкой отстрел других, менее лояльных и послушных группировок. По крайней мере, так это кажется. Может быть, это не так, но это очень похоже на это.
А.Плющев― Еще один вопрос, насчет сепаратистов и украинских войск. У нас очень много показывают по телевидению, что со стороны аэропорта по жилым кварталам Донецка идут артобстрелы.
С.Лойко― Можно я скажу сразу. Ребята, я открою военную тайну: со стороны аэропорта нельзя вести никакого артобстрела, потому что там оружия страшнее, чем пулемет Калашникова.
Т.Олевский― Там есть мины.
С.Лойко― Там никаких минометов нет. Я еще вспомнил один эпизод, хотел добавить к тому, о чем говорили. Я разговаривал там с парнем. Сергей Галан – это студент журфака из Черкасс. У него отец русский полковник, он до сих пор русский полковник. А он украинский солдат, десантник. И перед тем, как отправится в армию и перед тем, как попасть в аэропорт, он звонил своему отцу или отец позвонил ему. И отец зомбированный этим абсолютным бесстыдным, преступным враньем российского телевидения…
Т.Олевский― Это совершенно точно.
С.Лойко― Сказал: «Ты же будешь стрелять в своих братьев!» И тогда его сын сказал: «Ну, каких братьев, папа? Те братья, которые пришли ко мне с оружием в мою страну – какие они мне братья?»
Т.Олевский― Теперь по поводу обстрелов. Я могу сказать только то, что я сам видел. Я видел некоторое количество минометов, не скажу, сколько – наверное, я обещал не говорить – которые стоят непосредственно вблизи от аэропорта, это 120-миллиметровые минометы, но каждый из них наведен на определенную цель, которая должна защитить украинских солдат в аэропорту. Каждый из них привязан к конкретной цели, и они очень хорошо пристрелены. Просто стрелять в молоко не приходит никому в голову. Там каждый выстрел имеет определенное значение. Почему? Потому что все проклинают перемирие, которое объявлена. Украинская армия – то, что я видел – очень тщательно его придерживается. Вплоть до того, что, когда обстреливают позиции в аэропорту из стрелкового оружия, то есть из автоматов, снайперских винтовок и прочего, по рации раздается приказ: Не отвечать артиллерийским огнем, потому что это провокация, мы не отвечаем на провокацию». Первый выстрел, который я услышал в четверг в пятницу, который прозвучал от этих минометов и полетел в сторону позиций сепаратистов в аэропорту, раздался в ответ на прилетевшие снаряды на позиции в Пестово. Когда начался артобстрел, был ответный артобстрел, но и то это было несколько мин. Но они были прицелены на определенное место в аэропорту. Предположить, что они с перепугу долетели до центра города… Ну, вот на той батарее, где конкретно был я, это представить себе невозможно. Может быть, есть какая-то другая артиллерия. Но другой вопрос, что я нее не видел. Но хочу сказать, что Украина сейчас очень скупо отвечает на артиллерию, очень скупо. Потому что перемирие, и они очень, проклиная его, опасаются его нарушить.
А.Плющев― Тимур Олевский, Сергей Лойко будут с нами еще до конца часа. Сейчас мы должны прерваться на пару минут рекламы. За это время вы можете нам задать вопрос. Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, аккаунт vyzvon в Твиттере.
РЕКЛАМА
А.Плющев― В программе «Своими глазами» Сергей Лойко, корреспондент «LosAngelesTimes» и Тимур Олевский с «Дождя» и «Эха Москвы». Мы прервались на том, что разбирали возможность обстрелов жилых кварталов Донецка со стороны аэропорта.
С.Лойко― Вот при мне командир кричит: «Сейчас пойдут наши «Грады». Они пойдут так близко. Вы знаете, они могут промахнуться, поэтому все в укрытие». Поэтому, когда пошла пехота боевиков сепаратистская на штурм аэропорта, по ним ударила артиллерия, но артиллерия била так хирургически, что практически чуть не разрушила этот весь аэропорт, потому что рвалось все рядом, все это шаталось, разваливалось. Ребята, если бы украинская армия, как говорят по вашему телевизору, хотела бы уничтожать украинской народ, как говорят по вашему телевизору, она бы давно это сделала. Это у меня 25-я война. 25-я командировка на войну. Я был при уничтожении первого Грозного в 95-м году, я был при уничтожении второго Грозного в 2000-м году. Вот там хотели уничтожить народ — и уничтожили город, стерли его с лица земли, два раза. Здесь, вы посмотрите на Славянск. Сколько орали эти наших зомбированные ребята, что там «Град» работает по городу. Да вы сейчас приезжайте в Славянск – вы даже не поймете, где вы находитесь. Нормальный город, все живут, электричество работает. Ну пара-тройка разрушенных, полуразрушенных домов. А в Донецке? Ну тоже есть разрушенные какие-то дома, разрушенные коммуникации. Но это никакого сравнения с Грозным. А ведь Грозный – там проводили контртеррористическую операцию. Так где у нас Сталинград, а где у нас контртеррористическая операция? И, вообще, говоря о Сталинграде, вот эта война мне напомнила ту войну, где одна сторона вероломно напала ну другую. И там была своя Брестская крепость…
А.Плющев― Вам задуют личный вопрос, Сергей: «Как с такой громкой патетикой вам быть журналистом. Я вполне сочувствую вашей позиции, — пишет Олег из Москвы, — но мне в таких же случаях не приходит в голову петь такие осанны одной из сторон». Интересно, в каких таких же случаях.
С.Лойко― Я, по-моему, не пою никаких осанн, я рассказываю то, что было. И сейчас я рассказываю это дело не как журналист, а как человек, который был там как свидетель. Я рассказываю то, что видел; пою, что знаю. Вы почитайте мои статьи, кому интересно, тогда судите меня.
А.Плющев― Кстати, фотографии можно в Фейсбуке у вас посмотреть.
С.Лойко― Да, фотографий вышла огромная галерее в «LosAngelesTimes» и я опубликовал огромную галерею в Фейсбуке — пусть посмотрят. И я увидел здесь эту Брестскую крепость – это Саур-Могила. Потом я увидел эти котлы окружения, как было в 41-м году. И вот здесь этот мини-Сталинград. В Сталинграде был сломан, по советскому клише, хребет фашизму. Вот здесь я своими глазами видел, как в этом мини-Сталинграде ломался хребет уж не знаю, чему там — фашизму или нет – но вот мордоризму этому, оркизму, этому бессмысленному кровожадному терроризму – это точно. Для меня нет никакого сомнения, что это ДНР, ЛНР – это совершенно придуманные искусственные полуфашистские организации, задача которых не сделать что-то для украинского народа, не создать что-то для украинского народа, не сделать украинский народ счастливым, а просто создать бесконечную эту зону кошмара, превратить эту Украину в аэропорт. Кому это надо – это не мне судить.
Т.Олевский― Смотрите, что еще хочется добавить. Я натурально услышал, как украинские военные называют происходящее в Песках Великой Отечественной войной, несколько раз это было произнесено разными людьми у разных костров, то есть это просто идея. Я слышал такое же в Горловке, у людей, которые Безлеру чинят бронетранспортеры.
А.Плющев― Со стороны сепаратистов. Ты просто поясняй, потому что, настолько глубоко ввинтился в межукраинскую историю и не только меж…
Т.Олевский― Ну, да, ведь я был в Украине, в Донецке не раз. И тут надо понимать, Горловка – это отдельная история. Ей управляет странных офицер со своими представлениями о добре и зле, со своими преставлениями, что он может решать…
С.Лойко― Да какой он офицер!
Т.Олевский― Нет-нет, он офицер советской армии.
С.Лойко― Вот именно.
Т.Олевский― Смотрите, он вправе решать, кому жить — кому нет. У него есть какие-то представления о том, как должно быть хорошо, и как должно быть плохо, и у него, по крайней мере, есть правила игры, с которыми можно договариваться. Сейчас он оговаривается с Украиной о разных вещах, например, тепле в Горловке, и с ним, вообще, ведутся переговоры, то есть с ним, в принципе, Украина может вести переговоры. А есть Донецк или Луганск, где ситуация совершенно отличная и там я наблюдал группировки, которые сперва грабили людей, потом подставляли под обстрелы и всегда говорили, что они их защищают. Но и там тоже говорили, что это война против фашизма. Вот тут возникает вопрос. Там говорят, что там война с фашизмом. Вот ДНР в Донецке говорит, что они воюют с фашизмом, с хунтой. Украинская армия говорит, что это Великая Отечественная война и проводит аналогии со Второй мировой войной, где они тоже боролись в фашизмом. Но это, мне кажется, довольно важная история, потому что они воспринимают сейчас Россию как ту страну, как фашистскую Германию в другое время. Они воспринимают Россию как агрессора, и, что очень важно нам понимать, что это навсегда. Это дети детей будут это вспоминать. Вот, в чем идея, что в конечном счете Украина в целом считает и вполне оправданно считает, что она воюет не с ДНР, что она воюет с Россией. Это вот трагичность этой истории, конечно.
А.Плющев― Пара минут осталась. Мы уже сказали, что происходит внутри сепаратистов: всякие противоречия там происходят вплоть до перестрелок и уничтожения. Ты еще обмолвился о том, что внутри украинской стороны, между армией и «Правым сектором» тоже непростые отношения. Пара минут.
Т.Олевский― Очень коротко «Правый сектор» — это все-таки правая организация, которая впитала самых разных правых со всей Украины, и я там, например, встретил сотрудника ФСБ России из Приморья, который отслужил в ФСБ, но был совсем правым, который считал, что террористическими методами бороться за правую идею в России было совсем нормально, а потом приехал «Правый сектор», его не взяли в «Азов», проверяли на полиграфе. И видел украинских правых, которые никакие не правые, а извините, похожи больше на левых. И они больше похожи на футбольных фанатов, и если вы там ждете каких-то рассказов про сожженных детей и маленькие еврейские погромы, то это близко не походит на, что происходит с украинской стороны. Но в армии к людям, которые придерживаются к какой-то правой идее, относятся очень негативно. Более того, они не позволяют себе даже шевроны неуставные. И, вообще, считаю, что это все баловство и лишнее. То есть они их воспринимают как соратников по оружию, но они интернационалисты, конечно.
А.Плющев― Минута еще есть. Сергей Лойко к этому добавит.
С.Лойко― В этой националистической организации «Правый сектор» я обнаружил пулемет Максим действующий, который очень громко стрелял. И пулеметчиком этого пулемета был еврей Валерий Чудновский, и потом полковник украинской армии, настоящий полковник Олег Зубовский в аэропорту сказал мне, что «эти ребята из «Правого сектора» единственно, что экстремального сделали, это то, что они приехали в аэропорт, но они смелые, храбрые, они настоящие и мы всегда знаем, что мы можем положиться».
Т.Олевский― Да, у них такие отношения. Другой вопрос, я понял, что украинская армия, которая воюет на передовой состоит из людей, либо прошедших… там ест часть людей, которые прошли горячие точки, так или иначе и людей, у которых по несколько образований и которые пришли на войну совершенно по собственному…
А.Плющев― Наш коллега Тимур Олевский и Сергей Лойко, корреспондент «LosAngelesTimes» рассказывали вам сегодня в «Своими глазами» о том, что происходит сейчас в донецком аэропорту, в всяком случае так, как они это видели. Спасибо большое и до свидания!

 

[Глокая Куздра]

Программа Шендеровича, выпиленная с Эха Москвы

Алексей Венедиктов заявил РБК, что он не имеет отношения к удалению эфира и его расшифровки, переадресовав все вопросы главному редактору сайта «Эхо Москвы» Виталию Рувинскому: «Я не опускаюсь до такой мелочи, чтобы на сайте смотреть, что ставят, что снимают, это полностью право главного редактора сайта». Венедиктов говорит, что он еще не слышал эфир с Шендеровичем и не читал его расшифровку. По его словам, он также не интересовался, почему эфир был удален.

 

[Глокая Куздра]

Блог Игоря Яковенко
воскресенье, 5 марта 2017 г.

Холуй

Штрихи к автопортрету редактора самого демократичного радио России
На сайте «Эхо Москвы» 3.03.17 опубликована распечатка программы «Суть событий». Сам эфир тоже есть, можно послушать. Это авторская программа Сергея Пархоменко, но, поскольку сам автор в момент передачи находился в самолете в воздушном пространстве США, программу вел редактор «Эха» Алексей Венедиктов.

Алексей Алексеевич говорил о расследовании Навального, о выборах во Франции и совсем чуть-чуть о Трампе. Ничего существенного ни по одной из тем Венедиктов не сказал, зато из этой программы можно было много узнать о самом Венедиктове.

По сути это был психологический автопортрет. Начнем с ключевой для понимания сути Алексея Венедиктова фразы, сказанной по поводу писем радиослушателей: «Ну, мне тут многие пишут: «При авторитарном режиме власть никак не реагирует на подобные расследования». И далее следует практически селфи Венедиктова: «Ну, и сидите своей задницей в своем Екатеринбурге, Дмитрий Мезенцев…».

Кто такой Дмитрий Мезенцев я до того не знал, но тут выяснил, что это историк, член польского общества «Полярос», живет, действительно в Екатеринбурге, постоянный слушатель, блогер и комментатор на «Эхе». Впрочем, историк он или безработный собиратель бутылок – в данном случае никакого значения не имеет. Дмитрий Мезенцев – слушатель «Эха», то есть часть той аудитории, ради которой вещает это радио. Он - одна сколько-то миллионная того, перед чем журналист и редактор должен снять шляпу и говорить уважительно, как с реальным работодателем. Не заискивать, не выполнять капризы, не подстраиваться, и уж точно относиться без хамства…

Предложив неведомому мне доселе Дмитрию Мезенцеву сидеть «своей задницей» в «своем Екатеринбурге», Алексей Венедиктов сообщил своим слушателям массу интересного о себе. То, что он хам, было, конечно, известно и ранее. Но тут его хамство вылезло за пределы обычного трамвайного уровня. Это уже не «аптека за углом»… Кроме того, ААВ внезапно показал физиономию вполне одичавшего столичного сноба. Поскольку в его словах явственно прозвучала гордость за свою собственную задницу, которой г-н Венедиктов сидит не где-нибудь, а в самой Москве.

На фоне дикого хамства, обращенного к слушателю, поражает трепетная деликатность, с которой ААВ упоминает любое начальство. Медведев у него Дмитрий Анатольевич, Усманов – непременно Алишер Бурханович, если Трутнев, то – Юрий Петрович, а уж как Голикова, так сразу - Татьяна Алексеевна. И по сути обсуждаемых проблем, ААВ – также сама аккуратность и деликатность. Насчет коррупции, выявленной в докладе ФБК, то тут знаете какое дело… Вот «есть «коррупция» - термин юридический, и это пусть разбираются юристы. А есть «коррупция» - термин бытовой…». То есть, ААВ намекает аудитории, что подарки премьеру на сумму 70 миллиардов, это бытовая коррупция, вроде бутылки коньяку хирургу, или букета цветов преподавательнице. И далее идут многословные рассуждения насчет того, что, вполне возможно, что и нет там никакой коррупции, и что Усманов, подарив Медведеву вещицу, стоимостью в 5 миллиардов, может, и не взяточник, а честный благотворитель…

Человек, который пресмыкается перед начальством и хамит тем, кого считает ниже себя, имеет в русском языке название – холуй. Это название, безусловно, не вбирает в себя все богатство многогранной и многослойной натуры Алексея Венедиктова, но, пожалуй, отражает ее суть, ядро этой прелюбопытной личности.

 

[Глокая Куздра]

Синдром Саманты
Игорь Яковенко: Стремление понять представителей тоталитарных режимов приводит к чему-то похожему на стокгольмский синдром
update: 04-03-2017 (19:52)
! Орфография и стилистика автора сохранены

Почему "полезные идиоты" никогда не переведутся в США и Европе, и всегда будут стараться понять тонкую душу людоеда, а заодно мешать борьбе с ним

"Мой друг, российский посол" – под таким названием 25.02.2017 была опубликована в The New York Times статья Саманты Пауэр, посвященная памяти Виталия Чуркина. Эта публикация в американской газете мгновенно сделала Саманту Пауэр звездой российских СМИ, прежде всего кремлевских. Ее обильно цитировали телеканалы "Россия-24" и "Звезда", НТВ и "Россия-1". Ей посвятили колонки "Российская газета" и Вести.ru, ТАСС и РИА Новости. Дмитрий Киселев цитировал ее в своей итоговой программе "Вести недели" от 26.02.2017.

Статья написана ярко, эмоционально и… чуть не написал: "убедительно", но запнулся. Причина запинки будет ясна чуть позже. Яркость и публицистический талант – признанные достоинства Саманты Пауэр, лауреата Пулитцеровской премии 2003 года за книгу "Проблемы из ада: Америка в век геноцида". Она входила в число 100 самых влиятельных людей мира, журнал "Таймс" охарактеризовал ее так: "Пауэр – новый голос совести для внешнеполитической элиты США".

Виталия Чуркина, которому Саманта Пауэр три с половиной года противостояла, будучи постоянным представителем США при ООН, она называет "одним из самых эффективных дипломатов мира". По ее словам, он "преданно защищал смертоносные действия президента Владимира Путина на Украине и в Сирии".

Саманта Пауэр – гуманист и правозащитник. Нет, не так. Она – выдающийся гуманист и правозащитник. Впитав с молоком своей матери-ирландки стремление чувствовать чужую боль как свою, Пауэр навсегда взяла в качестве ориентира ту из формул кантовского категорического императива, которая гласит: "Относись к человеку всегда как к цели и никогда – только как к средству". Поэтому она очень хочет разглядеть в своем оппоненте человека, увидеть его привлекательные черты. И это ей легко удается: "В то же время, Виталий был прекрасным рассказчиком с эпичным чувством юмора, хорошим другом и одной из главных надежд на сотрудничество США и России. Его смерть разбила мне сердце". Конец цитаты.

Оставим в покое разбитое сердце гуманистки Саманты Пауэр. В конце концов, каждое сердце имеет суверенное право разбиваться обо что угодно, и никто ни чьему сердцу не указ. Но вот утверждение, что Чуркин был "одной из главных надежд на сотрудничество США и России", – это касается не только Саманты Пауэр и ее разбитого сердца, но и очень многих других людей.

То, что Виталий Иванович Чуркин не являлся субъектом внешней политики, а был всего лишь ее проводником, Саманта Пауэр знает, возможно, лучше кого бы то ни было. "Хорошо известно, – пишет Пауэр, – что именно Виталий Чуркин поднимал руку шесть раз, чтобы наложить вето на резолюции по Сирии, но менее известно, что именно Виталий лихорадочно (и в итоге бесплодно) работал, чтобы попытаться обеспечить достаточное количество изменений в резолюциях, чтобы Москва могла их поддержать".

Итак, накладывая свои бесчисленные вето на резолюции по Мьянме, по Зимбабве, по Украине, по Крыму, по Сирии, Виталий Чуркин не был судьей, приговаривающим граждан этих стран к мучениям, а в ряде случаев и к смерти. Он был палачом, исполняющим приговор. Или, если угодно, орудием палача. Топором, зазубренным от частого употребления и ржавым от крови жертв. И вот, гуманистка и правозащитница Саманта Пауэр сообщает нам доверительную информацию. Оказывается, этот пропитанный кровью топор практически перед каждой казнью старался убедить палача смягчить приговор, или хотя бы изменить его формулировки. Ну, а уж когда не получалось (а не получалось никогда!), топор удобно ложился в палаческую руку и наилучшим образом (помните: один из самых эффективных дипломатов мира!) выполнял свою кровавую работу.

Одна из последних реплик Саманты Пауэр, адресованных Чуркину датирована 13.12.2016 года. Это был вопрос: "У вас совесть есть?". Вопрос не только риторический, но и нелепый, поскольку за три с половиной года постоянного общения с Чуркиным в зале заседаний Совета Безопасности ООН сама Саманта Пауэр постоянно получала бесчисленные свидетельства о полном отсутствии совести у своего "друга". В своем "реквиеме" по Чуркину она вспоминает некоторые такие свидетельства, вот, например: "Когда он (Чуркин) нелепо настаивал, что гражданские лица Алеппо просто измазались в пыли, чтобы выглядеть как жертвы бомбежек для фотографов – моё отвращение мешало нашим рабочим отношениям".

Виталий Чуркин умер, Саманта Пауэр больше не представляет США в ООН. Но проблема, которая проглядывает сквозь ее статью о друге, смерть которого разбила ей сердце, выходит далеко за пределы частных воспоминаний одного дипломата о другом. Это проблема последствий взаимодействия людей цивилизации Запада с представителями диктатур. Особенно опасны представители путинской России, поскольку они не только внешне неотличимы, но и имеют кажущиеся внутренние сходства с западными интеллектуалами: как правило, хорошее образование, неплохая ориентация в мире западной культуры, музыки, театра, спорта. Посланники Путина на Западе говорят как люди, смеются, как люди, пьют и едят, как люди, поэтому их принимают за людей.

Ницше предупреждал: "если долго всматриваться в бездну, бездна начнет всматриваться в тебя". Стремление понять представителей тоталитарных режимов, которое казалось столь оправданным и необходимым для западных дипломатов и интеллектуалов – надо же договариваться, не устраивать же ядерную войну! – сплошь и рядом приводило и приводит к чему-то похожему на стокгольмский синдром. Назовем его "синдром Саманты".

Стокгольмский синдром возникает в форме парадоксальной симпатии между жертвой и агрессором во время похищения или иного насилия. Жертва, пытаясь спастись, ищет в агрессоре человеческие черты, пытается встать на его позицию. В результате у жертвы возникает ощущение общей цели, единения с агрессором, происходит идентификация с ним. Текст Саманты Пауэр о Чуркине – это выписка из "истории болезни" под названием "синдром Саманты". Она призывает ни в коем случае "никогда не терять из виду человечность тех, с кем мы искренне не согласны". Объясняет как важно "строить отношения с отдельными россиянами, которые также сложны и противоречивы, как и все мы".

У каждого путинского назначенца есть внутренний мир. Если присмотреться, всегда можно разглядеть его глубину и богатство. Да что там назначенцы! Вот Буш-младший в июне 2001 года в Любляне "заглянул в глаза" Владимиру Путину, "ощутил его душу" и увидел в нем "прямого и достойного доверия человека". А почитайте, что писал Лион Фейхтвангер о Сталине после встречи с ним во время своего посещения СССР в 1936-37 гг. Скромность и простота – вот что, оказывается, главное в Иосифе Сталине образца 1937 года! А великий Бернард Шоу, более двух часов общавшийся со Сталиным в 1931 году? "У него хорошее чувство юмора", – это раз. А еще: "Сталин – гигант, остальные политики – пигмеи". Это все, что великий знаток человеческих душ мог сказать о Сталине, у которого на тот момент впереди был Голодомор и Большой террор, а позади раскулачивание, расказачивание и ГУЛАГ с начавшимся уже адом Беломорско-Балтийского канала.

Проблема "синдрома Саманты" не в том, что не надо понимать оппонента за столом переговоров. Не в том, что не следует строить с ним отношения, улыбаться и ходить в гости. Проблема в том, что при всем этом надо понимать, что перед тобой людоед. Поскольку от людоедского режима не может быть нормального представителя в ООН. Что критерием того, что из себя представляет политик, должны быть его действия: голосования, публичные выступления и подготовленные им официальные документы. Все остальное: умение рассказать анекдот, тонкое понимание музыки и хорошее вождения автомобиля – все это очень мило, но к делу не относится.

"Глубокое понимание" Сталина интеллектуальной элитой Запада сыграло немалую роль в том, что именно Запад позволил вырасти и окрепнуть сначала одному монстру, потом второму, после чего эти близнецы-братья чуть не спалили планету. Попытки современного Запада обнаружить душу там, где ее сроду не бывало, а именно в теле подполковника КГБ привели к тому, что подполковник обнаглел, приосанился, положил ноги на стол и принялся покрикивать на дальних и ближних соседей, воровать куски территорий и всячески безобразить на планете.

Без диалога и взаимодействия мир сегодня невозможен. Но когда имеешь дело с больным СПИДом, надо избегать некоторых форм отношений, входя в чумной барак есть смысл соблюдать минимальную гигиену и держать дистанцию, а имея дела с террористом, конечно, необходимо знать, что у него за душой и в голове, не стоит питать иллюзии, что у вас с ним общие цели.

Игорь Александрович Яковенко

 

[Глокая Куздра]

Александр Сотник: Россия спускается в ад
01.02.2019

В своей очередной публицистической видеостатье Александр Сотник рассказал о том, почему Россия движется в ад и, к сожалению, с ним трудно не согласиться.
Новости – все мрачнее и сюрреалистичнее поступают одна за другой: ту и свежий инцидент с арестом Рауфа Арашукова, и закон об оскорблении власти в интернете, смерть дочери активистки «Открытки», которую посадили под домашний арест, за то, что он сотрудничала «нежелательной организаций», советы медиков тяжело больным отказываться от госпитализации, а также постоянный рост цен.

 

[Глокая Куздра]

Радио Свобода удалило эту статью со своего сайта.

"Они действовали шантажом"
15 Февраль 2019
Марк Крутов

Фабрика "Конкорда" по выпуску охлажденных продуктов длительного срока хранения в Ленинградской области, 2011 год
Гигантские откаты, "накачанное" мясо и "кидалово". Радио Свобода публикует рассказ человека, не понаслышке знакомого с тем, как компания так называемого "повара Путина" Евгения Пригожина пришла на московский рынок и постепенно вытеснила с него всех остальных игроков.

После скандала с массовым отравлением детей в московских детских садах, куда поставлял питание комбинат "Конкорд", руководство фирмы Евгения Пригожина постаралось сгладить негативный эффект от случившегося и устроило экскурсию на свою фабрику детского питания для двух матерей из затронутых отравлениями учебных заведений. Пока получилось не очень: матери пострадавших детей считают эту акцию "показухой" и по-прежнему возлагают ответственность за случившееся не на стороннего поставщика, а на комбинат Пригожина. Вместе с этим разворачивается и история об отравлении курсантов Суворовского училища в Ульяновске – поставщиком питания для суворовцев также была одна из компаний группы "Конкорд".

В июле 2016 года РБК опубликовал расследование о том, как компания Пригожина через несколько лет после появления в российской столице фактически монополизировала ее рынок школьного и детсадовского питания: в государственных конкурсах формально участвовали несколько фирм, на самом деле связанных с одной и той же головной структурой – "Конкордом".

Радио Свобода поговорило с бывшим менеджером нескольких компаний, занимавшихся поставкой продуктов для московских комбинатов питания. Он работал в этой сфере как до прихода "Конкорда" в Москву, так и после монополизации рынка Пригожиным. Наш собеседник попросил сохранить его анонимность из соображений безопасности, однако Радио Свобода располагает документальными подтверждениями его профессиональной деятельности.

– Расскажите, где вы работали и чем занималась ваша компания?
– Я работал в нескольких фирмах, но они, в принципе, занимались одним и тем же: поставляли продукты в детские учреждения, больницы и немного – в армию. Продукты для детских учреждений мы поставляли комбинатам школьного питания. Они были распределены по районам Москвы и обслуживали школы и детские сады.

– Как был устроен этот рынок до прихода "Конкорда"?
– На рынке было несколько очень крупных игроков со своими продуктовыми базами. Они потихоньку становились из государственных частными, их выкупали, у них появлялись хозяева, немножко менялась структура, но по сути их работа оставалась прежней. Люди, которые работали на этих предприятиях, после приватизации, как правило, тоже оставались на своих местах, особенно на продуктовых базах: это было "хлебное" место, где все имели свои "пряники". Система была налажена, питание, в принципе, было качественным. Цены были достаточно высокими, но бюджет исправно платил деньги за детское питание, поэтому деньги были.

Система была налажена, питание, в принципе, было качественным
Я еще застал момент, когда этот рынок просто был поделен между несколькими комбинатами и никаких специальных конкурсов не было. Единственное, что было, – при Онищенко то можно было поставлять замороженное мясо, то нельзя, то такое молоко можно, то сякое нельзя, и так далее. Можно ГМО, нельзя ГМО… В общем, были свои нюансы. Запрещать или разрешать они могли что угодно, но на тот момент (не знаю, как сейчас) лаборатории Роспотребнадзора, в которые сдавались пробы на качество питания, например на ГМО, просто не могли определить, есть там ГМО, нет ли его и где его вообще искать. Поэтому просто писали, что "ГМО нет", и давали сертификат.

У меня было "мясное направление". Отечественного мяса как такового было очень мало. Свинину в детском питании не разрешали, а такого животноводства, чтобы накормить детей отечественной говядиной, не было. Хорошую качественную говядину везли из Бразилии, из Аргентины, из Парагвая, из Уругвая, но основной объем был из Бразилии. Потом Бразилию начали запрещать, потом, наоборот, начали запрещать Парагвай и Уругвай. В какой-то момент запретили замороженное мясо. А охлажденное мясо, естественно, из Бразилии не возили. Основная "охлажденка" была в Германии и в Литве, оттуда и стали возить. В принципе, оно было качественное. Единственное – были подмены частей. Например, задняя часть по ГОСТу должна идти в определенные виды питания: в суп, во вторые блюда. Но задняя часть была очень дорогая, поэтому вместо нее клали переднюю часть, лопатку, ляжку и так далее.

Иранская говядина, фото иранского государственного агентства IRNA. После введения Россией эмбарго на продукты питания из Европы и США значительная часть говядины, говорит собеседник Радио Свобода, стала завозиться в страну из Ирана
Комбинаты должны были взять для себя свой кусок. Вся система сидела на откатах. Грубо говоря: ставилось по накладным 20 тонн лопатки по цене задней части. В накладных писалось, что это задняя часть, а на самом деле шла лопатка. Разницу в цене между задней частью и лопаткой наличными везли потом на эти комбинаты. Был такой игрок на рынке, самый крупный, назывался он "Мосгорснабпродторг", он был основным и держал практически все школы. Нужно было возить деньги туда и "кормить" всех.

Я, как менеджер, "кормил" менеджеров, а директор наш – их директора. Какие там были суммы? Запредельные, один раз я возил такую пачку денег директору. Еще нужно было "кормить" тетушек на местах, в каждой базе. Было 12–14 баз, на каждую базу надо было посчитать в конце месяца их "прибыль" и отвезти им ее – тогда все было нормально. А если ты этого не делал, тебе твое мясо кидали обратно, вопили, что все не так, что тут жилки, а тут жир, а тут еще что-то.

Вся система сидела на откатах
Явного мухлежа с сырьем не было. В народе ходили слухи о том, что детей кормят мясом кенгуру или буйволятиной, но у нас такого точно не было. Хотя мяса катастрофически не хватало и взять его было негде. Можно было привезти из Уругвая хорошее мясо и выдать его за бразильское, потому что на тот момент уругвайское было запрещено, а бразильское нет. Это можно было, с ветеринарами, с наклейками, с переклейками. Но продавать кенгурятину – нет.

Просроченного сырья, у которого закончился срок реализации, тоже не могло быть. Сырья не хватало, оно просто не лежало столько, чтобы этот срок успел истечь. Такие истории были с армией: там мясо могло быть фантастически "накачано", потому что там цены были ниже плинтуса, и у кого-то некачественное сырье туда могло "пролезть", но это уже совсем другая история.

Возвращаясь к вашему вопросу и подытоживая: на рынке было несколько крупных игроков, которые все работали на откатах. Кэш возился пачками – начиная от хозяина структуры и заканчивая менеджерами, приемщиками и грузчиками на базах. Все кормились.

– Что изменилось с приходом "Конкорда"? Когда впервые начали говорить о том, что на рынок приходит новый игрок из Санкт-Петербурга?
– Году в 2009–2010-м пошли слухи, что в Питере появился такой игрок, что у него завод по последней немецкой технологии, который делает готовое, так называемое "бортовое" питание – все запаковано, все в контейнерах, зашибись какие сроки, зашибись какое качество и так далее. Ходили слухи, что за этим игроком стоят правительственные структуры. Кто хозяин – мы не знали, но то, что правительство дает им "зеленую улицу", было понятно. Потом стали говорить, что где-то и у нас под Подольском строят такой завод. Вскоре этого игрока с питерского рынка убрали: якобы потому, что там восстали родители (по версии РБК и "Коммерсанта", уход "Конкорда" с рынка школьного питания Санкт-Петербурга произошел по двум причинам: претензии директоров школ к качеству питания и уменьшение количества школ без собственных пищеблоков. – РС).

Владимир Путин и Евгений Пригожин на фабрике "Конкорда" в Ленинградской области, 20 сентября 2010 года
В Москве "Конкорд" (хотя тогда мы этого названия еще не знали) был очень агрессивным. Мы с ним работали, и было ощущение, что своих денег у них нет. Это было несколько фирм, я сейчас уже не помню точно, как они назывались, но мы очень быстро стали понимать, что это все "Конкорд".

Первый "кидок" с ними у меня был достаточно серьезный. Для того чтобы я мог возить литовское или немецкое мясо, мне нужно было "переодеть" его в российскую "рубашку". А для того чтобы "переодеть" в российскую "рубашку", грубо говоря, сто тонн мяса, я должен был где-то взять хотя бы тонн 20 российского сырья. Мы изощрялись как могли, взять 20 тонн российской говядины на каком-нибудь российском заводе было практически невозможно. Брали частями: 5 тонн в одном месте, 8 тонн в другом, и так далее. 5 тонн взяли в одной фирме под Питером. Приехала моя машина, отправили ее на "Конкорд", а "Конкорд" мне показал фигу. Выбивать деньги и донимать их – это не было задачей моего уровня, уровня менеджера. Знаю, что выбить их мы так и не смогли, а фирма, где мы брали сырье, к тому моменту уже разорилась (причем, кажется, как раз потому, что их тоже "Конкорд" "кинул"), так что вернуть мясо нам тоже не удалось.

– Как удавалось скрыть то, что вы называете "переодеванием"?
– Много способов. Например, если вы производите охлажденную говядину под своей маркой и к вам придет проверяющий, вы должны держать быка, и так далее. Была одна подмосковная ферма, которая производила индюшатину. На самом деле она просто перефасовывала импортную индейку. Начинали-то они нормально, с этой индюшачьей фермы, но спрос на товар был огромный, особенно когда индюшатина пошла в детское питание. Они начали возить импортную индюшатину и "переодевать" ее, а на ферме для проверяющих держали несколько десятков "показных" индюшек. Проверяющие проверяли и уезжали довольные, естественно, не с пустыми карманами.

– Давайте вернемся к "Конкорду". Как им удалось стать фактическими монополистами на московском рынке школьного и детсадовского питания?
– Очень скоро почти все основные игроки оказались под ними. Назывались они, как и прежде: "Комбинат дошкольного питания", "Московский школьник", "Школьник-Юз". Все они друг друга знали, друг с другом общались, подавали документы на конкурсы – кто-то что-то выигрывал, а они все собирались и договаривались между собой, кто что будет поставлять. Конечно, эта информация была бы полнее на уровне директоров, на своем уровне я знаю только в общих чертах.

Очень скоро почти все основные игроки оказались под ними
Вначале у "Конкорда" не было своих складов, не было своих баз, только потом они все эти базы и склады повыкупали. На тот момент они были ни с чем. Несколько раз по бумагам мы должны были везти сырье им, но на практике везли его сразу в школу – просто потому, что у "Конкорда" еще не было ни своих холодильников, ни своих машин, ничего. Они оборудовали школьные столовые микроволновками, убрали оттуда плиты, убрали поваров, поставили туда каких-то практически детей. Условие было одно: чтобы никто не работал до этого в структуре общепита, чтобы не умели так воровать, как умели их предшественники. Постепенно они стали возить готовые супы, готовое второе со своего комбината в Подольске. Но так как сразу, нахрапом они не могли взять всю Москву, сначала это был один район, потом другой и так далее. По идее, их структура несла благую миссию: не будет взяток, не будет откатов, не будет теток с сумками, которые крадут у детей еду. На практике мы видим, что качество детского питания в школах сейчас – это настоящий кошмар.

У них менеджеры фантастически обучены уходить от ответственности, врать, изворачиваться и "кидать"
Они действовали шантажом. Вы отгружаете им продукции на 10 миллионов. У вас по договору отсрочка платежа – 45 дней. Через 45 дней вам приходит 300 тысяч. Вы звоните и говорите: ребята, вы что, вы мне сегодня должны закрыть 800 тысяч, завтра еще 800 и так далее. Они говорят: "Хорошо, мы закроем, только ты начинай опять возить". Ты, как дурак, начинаешь опять возить, возишь, скажем, еще миллионов на 5, а получаешь в ответ 500 тысяч. Они говорят: "Ну, вот так, не смогли мы". У них менеджеры фантастически обучены уходить от ответственности, врать, изворачиваться и "кидать". Игроки посерьезнее, наверное, могли позволить себе давать им такие деньги. Были отсрочки и 70 дней, и 90. Потом тебе начинали платить, а ты начинал возить. Не знаю, кто это выдерживал. Основным игроком на момент прихода "Конкорда" был [Павел] Панфилов – это "Московский школьник", "Комбинат дошкольного питания", "Школьник-Юз". В 2015, кажется, году он просто был вынужден все это отдать Пригожину. У него была колоссальная империя, все было налажено, но он был вынужден все это продать и уехать, насколько мне известно (эти слова нашего собеседника совпадают с результатами расследования РБК, в котором в качестве даты перехода компаний "Московский школьник", "Школьник-ЮЗ" и "Комбинат дошкольного питания" от Павла Панфилова к Евгению Пригожину указано лето 2015 года. – РС).

Пригожин действовал как Остап Бендер. Вести бизнес на свои деньги? Фи. Надо взять деньги поставщиков, не платить им по 3 месяца, а на их миллионы что-то там себе сделать. Взять даже первые школы, которые он выиграл на конкурсах. Ему ведь нужно было повыкидывать все эти плиты, заново оборудовать кухни, уволить людей, найти новых. На все это были нужны оборотные средства, которых у него сначала не было. Нам звонили эти несчастные женщины из школьных столовых, их всех уволили, многие из них были предпенсионного возраста, они звонили нам и буквально рыдали.

– Сейчас у фирм, подобных той, где вы работали, есть какие-то альтернативы для сотрудничества, кроме "Конкорда"?
– Нет, сейчас абсолютно все игроки на этом рынке – "конкордовские". Все под ними работают, хотя старые комбинаты остались со своими названиями – там очень серьезная структура сертификации, все это сложно переделывать под новое юридическое лицо. Естественно, Пригожину было выгодно купить готовые компании и с их помощью работать.

– Вы сказали, что качество питания в детских садах и школах с приходом "Конкорда" и монополизацией им рынка стало "кошмарным". Почему?
Когда мясо в магазине стоило 200 рублей за килограмм, мы его возили в "Конкорд" по 400
– Пришли они вроде бы с благими намерениями, а вышло как всегда. Вроде бы хороший завод, хорошее оборудование, у них хорошие технологи, но человеческий фактор никто не отменял, как и полную безответственность и бесконтрольность. Я думаю, они просто не смогли переварить московскую систему. Ее надо было ломать, а как ломать, когда все равно все сидят на откатах, начиная с ветеринара и кончая грузчиками? Это очень большие деньги. Когда мясо в магазине стоило, условно говоря, 200 рублей за килограмм, мы его возили в "Конкорд" по 400. То есть от цены было еще 100 процентов отката. И государство платило за это. Кстати, у Панфилова, до того как он продал все "Конкорду", был отдел ценовой политики, маркетологи, они мониторили рынок и знали, по каким ценам можно действительно закупить сырье. Там с откатами было сложно: они были, но не в таком безумном количестве. На этом рынке раньше те, кто "зарывался", очень быстро сдувались. "Конкорд" хочет очень много денег. Его предшественники тоже воровали, но они возили качественное питание, у них не было такого "психоза по воровству". А здесь – полный психоз, такое ощущение, что им вообще по барабану.

Раньше такого не было, такое можно было отвезти только в армию
Отвезти детям "накачанное" мясо, в котором наполнителя больше 50 процентов? Легко. Раньше такого не было, такое можно было отвезти только в армию – там, да, прокатывало все. Дети все-таки раньше – это было святое. И для Панфилова, и еще раньше, когда был "Мосгорснабпродторг". Да, денег они все хотели, но они отвечали за качество питания. Там сидели тетки лет под 80, еще советской закалки, которые прекрасно помнили, как за это сажали в тюрьму. Они тоже воровали, наверное, но все-таки детей кормили качественно. Свою роль в падении качества продуктов сыграли и санкции – теперь вместо Литвы и Германии везут мясо из Ирана и Китая, хотя по-прежнему везут и из Южной Америки.

Не знаю точно, но думаю, что с молочкой то же самое: своего, российского молока у нас катастрофически не хватает. Где-то технологи могли добавить каких-то растительных жиров, где-то на пару часов отключилось электричество или сломались холодильники, это, наверное, уже проблемы поставщиков на местах, но все равно "Конкорд" – это структура, нацеленная только на безудержное зарабатывание денег, а не на то, чтобы кормить детей нормальными качественными продуктами.

Марк Крутов
Facebook krutovmark

 

[Aksel]

Основным игроком на момент прихода "Конкорда" был [Павел] Панфилов – это "Московский школьник", "Комбинат дошкольного питания", "Школьник-Юз". В 2015, кажется, году он просто был вынужден все это отдать Пригожину. У него была колоссальная империя, все было налажено, но он был вынужден все это продать и уехать

Панфилов был моим клиентом

 

[Глокая Куздра]

Смерть от коронавируса — меньшее зло
Когда в Чечне зараженных приравняли к террористам, жители республики начали скрывать свою болезнь и умирать дома

Фото: AP / ТАСС

15:18 12 апреля 2020
Елена Милашинаредактор отдела спецпроектов

Ахмад Гараев, житель села Новые Атаги Шалинского района Чечни, умер во вторник 7 апреля. Ему было за 80, он имел большое влияние в чеченском муфтияте и был искренне лоялен чеченской власти (хорошо знал отца Рамзана Кадырова). В среду утром 8 апреля прошли его похороны, на них присутствовало огромное количество людей. Похороны были согласованы с властью, о чем заявил Магомед Даудов, руководитель оперативного штаба по противодействию коронавирусу: «Сотрудники <чеченской полиции> были на похоронах, контролировали…Все меры по нераспространению вируса принимались на похоронах».

А поздно вечером 8 апреля у девяти родственников Ахмада Гараева, включая его жену и родного брата Абдуллу, диагностировали коронавирус. Магомед Даудов заявил, что умерший Ахмад Гараев «был в больнице и умер от естественных причин». Однако эти данные не соответствуют действительности. Родственники Ахмада Гараева утверждают, что болел он и умер дома. Высока вероятность, что Ахмад Гараев мог умереть по причине заражения коронавирусом.

Гараевы заразились еще 18 марта после общения с вернувшимися из Саудовской Аравии паломниками (именно они стали источником распространения вируса в Чечне). Все это время в больницу Гараевы не обращались. Этот факт подтвердил глава Чечни Рамзан Кадыров: «<Абдулла Гараев> (родной брат Ахмада Гараева — Е.М.) не сообщил властям, когда заболел, и его родственники тоже <не сообщили>, все с температурой лежали <дома>…».

Кто-то на похоронах обратил внимание на состояние здоровья Абдуллы Гараева и его сыновей (все четверо чувствовали себя неважно) и сообщил властям. После поступившего сигнала к Гараевым приехали домой и сделали предварительные тесты на коронавирус, однако в госпитализации отказали.

Абдулла Гараев, испугавшись, что без помощи врачей может последовать за своим братом Ахмадом, сам поехал в ЦРБ Шалинского района. Но его задержали буквально на подступах к больнице, а глава Чечни на всю республику отругал за такое «безответственное поведение»: «Человек… сам сел в машину, приехал в больницу. Если бы он зашел туда, то не знаем, сколько бы он заразил медицинских сотрудников. Хорошо, что мы узнали и остановили его…».

Дело в том, что в Чечне уже в нескольких районах закрыли на карантин все больницы (ЦРБ, поликлиники и даже ФАПы — фельдшерские амбулаторные пункты, которые обеспечивают население неотложной медицинской помощью). Например, с 1 апреля в Надтеречном районе были закрыты медучреждения, а врачи отправлены в неоплачиваемый отпуск, после того, как у двух жителей села Бено-Юрт был выявлен коронавирус. 10 апреля аналогичная участь постигла больницы Шелковского района.

Документ об отстранении врачей от работы
Это свидетельствует о том, что врачи на местах не готовы к оказанию помощи коронавирусным больным. Оснащение этих больниц масками и защитными костюмами, не говоря уже об аппаратах ИВЛ и КТ, оставляет желать лучшего. Только несколько больниц в Грозном перепрофилированы под поступление зараженных.

Но даже там, по словам министра здравоохранения Чечни Сулейманова, врачи сами шьют маски и халаты.

Что касается Абдуллы Гараева, то власти все-таки сообразили, что у них может быть еще одна смерть от коронавируса. Поэтому в тяжелом состоянии с симптомами острой кислородной недостаточности Гараева все-таки госпитализировали в 4-ю инфекционную больницу Грозного.

На следующий после похорон день Новые Атаги оцепили сотрудники полиции, приказали всем жителям села запереться дома и провели тотальную дезинфекцию хлором. Село держали под арестом целый день (голосовые сообщения жителей села есть в распоряжении редакции —Е.М.). Даудов призвал всех жителей Чечни, побывавших на похоронах, немедленно сообщить об этом властям и самоизолироваться. На призыв откликнулись сначала 100, потом 400, потом 500 человек... Стало понятно, что на похоронах было очень много людей. Особенную тревогу Даудов высказал по поводу женщин, которые «как у нас это принято, находились близко к усопшему». Возможно, Магомед Даудов имел в виду, что покойник мог быть заразным.

Нам удалось связаться с побывавшими на похоронах жителями. Понимая, что власти все равно их найдут, люди сообщили о своем присутствии на тязете (поминках). После этого ничего не произошло. Никто не приехал, чтобы взять у них тесты на коронавирус. Людям просто-напросто запретили выходить из своих домов и обязали 2000 сотрудников полиции контролировать «самоизолированных» граждан.

Вполне возможно, что до всех людей, принимавших участие в похоронах, эпиодемиологи и врачи просто не успели доехать. Но статистика республиканского Роспотребнадзора, фиксирующая количество обследованных на коронавирусную инфекцию чеченцев, не скакнула ни 8, ни 9, ни 10 апреля. Всего с момента начала тестирования в Чечне были обследованы 2952 человек, что составляет менее одного процента от населения республики (1456951 на 1 января 2020 года). Но в этом смысле Чечня не сильно отличается от регионов России. Хотя одно отличие все-таки есть.

Надо сказать, что коронавирус парализовал все население республики, кроме главы Чечни. Кадыров не только каждый день проводит совещания оперативного штаба, который формально возглавляет Магомед Даудов. Он ведет полноценную активную жизнь. Ездит по самым отдаленным районам республики, например, чтобы выпустить в дикую природу выращенных в питомниках горных козлов.

Пока жители республики перебиваются гуманитарной помощью, которую раздает Фонд Кадырова, сам Кадыров ест в веселой компании шашлыки на свежем воздухе в высокогорной резиденции.

Запретив населению молиться и закрыв мечети, Кадыров с многочисленной группой соратников днем ходит в личную мечеть, а по ночам вместе со старцами молится в зияратах (святых местах), разбросанных по всей Чечне.

Запретив людям выходить из домов и выезжать за пределы своих сел, Кадыров рассекает на машине по пустому Грозному. Он останавливается пообщаться с полицейскими, которые ловят редких нарушителей. Долго и с удовольствием отчитывает посмевших нарушить карантин.

К нему в резиденцию по-прежнему доставляют незаконно задержанных за недостойное поведение чеченцев.

Незаконные задержания, в том числе и массовые, в Чечне продолжаются, коронавирус никак на эту практику не повлиял. И каждый шаг Кадырова, каждое его слово круглосуточно фиксирует большая команда журналистов.

«Мне пишут, почему вы сами не соблюдаете эти <карантинные> правила?» — затронул Кадыров тему своей исключительности на заседании оперативного штаба. И честно ответил: «Мы два раза в день, утром и вечером, сдаем анализы, проверяемся и <только> тогда сюда приходим и встречаемся. Все мы сдаем анализы…» То есть тесты на коронавирус регулярно берут у Кадырова, у членов его оперативного штаба, у его охраны, у его родных, у его журналистов, а также, логично предположить, у всех людей, с которыми контактирует глава Чечни за день. В общей сложности получается десятки, если не сотни тестов. По идее, все они должны быть отражены в статистике республиканского Роспотребнадхора. Но за сутки в республике обследуют от 100 до 200 человек (на каждого обследуемого делают по два теста). И возникает вопрос:

успевают ли в Чечне тестировать еще кого-то кроме Кадырова и его окружения?

За эту неделю мы связались с большим количеством чеченцев, сидящих на карантине. Все они говорят, что им строго-настрого велели сидеть дома две недели. Ворота домов и двери квартир в буквальном смысле опечатали. По каждому адресу дежурят посменно два полицейских. Забор анализов на коронавирус ни у кого, с кем мы поговорили, не делали.

Более того. Как сидящие на карантине, так и загнанные «в самоизоляцию» люди сказали нам, что категорически не намерены в инициативном порядке сообщать властям о повышенной температуре, кашле и других симптомах болезни. Причина банальна.

Кадыров публично приравнял зараженных коронавирусом к террористам и призвал бороться с ними соответствующими методами.

«Абдулла Гараев ни грамма совести не имеет, — сказал Магомед Даудов в прямом эфире своего инстаграма. — Я отправил <к нему в палату> врачей в противочумных костюмах, чтобы они передали ему телефон. Я требовал от него, чтобы он назвал мне имена людей, с которыми контактировал... Еле-еле заставил признаться в том, что 18 марта к ним в гости приходил вернувшийся из хаджа <паломник> (Даудов называет его имя — Е.М.) и после этого они заболели… Больше <Гараев> никого не назвал!...» (По выражению лица Даудова видно, что он очень зол).

Если Даудов не стесняется посылать врачей для допроса еле дышащего с помощью кислородной маски больного человека, то представьте, что в Чечне могут сделать со здоровым. Поэтому и приближенные к власти братья Гараевы не сообщили о своей болезни. Не сообщили даже тогда, когда один из них умер.

То есть из двух зол чеченцы выбирают меньшее — смерть от коронавируса…

Волонтер «Единой России» во время пандемии в Грозном. Фото: Елена Афонина / ТАСС
Пока в Чечне развивалась трагическая история с Гараевыми, чеченские СМИ и уполномоченные бороться с кризисом профильные ведомства, посылали обществу оптимистические сигналы. Всю неделю статистика зараженных по Чечне держалась на 22-х подтвержденных федеральными лабораториями случаях. Информация же о выявленных в ходе первичного тестирования заболевших вообще исчезла из официальных информационных сообщений. Возможно, причина этому — публичный конфликт Кадырова с премьер-министром России Мишустиным, который раскритиковал чеченские власти за неоправданно жесткое закрытие границ Чечни. По крайней мере именно после этого конфликта министр здравоохранения Сулейманов заговорил о «стабилизации ситуации» в Чечне:

«У нас не увеличивается такими темпами количество положительных тестов, как происходит в других странах, в некоторых регионах Российской Федерации, — сказал министр Сулейманов 7 апреля. — Стабилизация ситуации во многом связана с теми мерами, которые введены главой республики, Героем России Рамзаном Ахматовичем Кадыровым».

8 апреля, когда у четырех Гараевых был диагностирован коронавирус, а пятый (Ахмад Гараев), возможно, от вируса умер, министр здравоохранения Чечни Эльхам Сулейманов снова рассказал жителям Чечни о «стабилизации ситуации»: «В последние дни мы наблюдаем стабилизацию в количестве вновь выявленных лиц с положительными тестами на наличие коронавирусной инфекции. Это говорит о результативности тех мер, которые были объявлены главой республики Героем России Рамзаном Ахматовчием Кадыровым».

9 апреля, когда количество инфицированных Гараевых выросло до 9 человек, а количество выявленных жителей Чечни, посетивших похороны, перевалило за полтысячи человек, министр Сулейманов поблагодарил главу Чечни, его мать и его дочь за то, что они делают для защиты жителей Чечни от коронавируса. При этом министр ни слова не сказал, что в Чечне выявлены новые случаи короновируса, не призвал людей обращаться к врачам, если у них есть серьезные симптомы ОРВИ.

11 апреля миф о стабильности был разрушен неумолимой реальностью. Федеральная статистика подтвердила наличие 48 коронавирусных больных в Чечне и три смерти. Количество выявленных по первичным тестам выросло до 75 человек. 15 из них — члены семьи братьев Гараевых, еще 13 (8 женщин и 5 мужчин) заразились во время похорон.

В этом ролике Кадыров говорит о том, что 8 женщин и 5 мужчин заразились в Чечне коронавирусом, от того что пошли на похороны


В субботних вечерних новостях министр здравоохранения Сулейманов выступил с ежедневным брифингом. Он вынужден был признать рост количества подтвержденных федеральным центром больных. Но сказал, что это связано в первую очередь с тем, что люди «нарушают меры, введенные главой Чечни Героем России Рамзаном Ахматовичем Кадыровым». Ничего не сказал министр ни о росте выявленных в Чечне зараженных, ни о скончавшихся в субботу двух жителях Чечни Каташеве и Мамаевой.

А в следующем сюжете вечерних новостей Кадыров и Сулейманов дружно пожелали умершему от коронавируса Рамзану Каташеву «долгих лет жизни»*.

При участии Магомеда Алиева, специально для «Новой»

*В прямом эфире субботнего выпуска новостей вслед за брифингом министра редакторы «Грозного ТВ» дали видеозапись из инстгарама Кадырова, которая была сделана накануне в пятницу.

В этой видеозаписи министр Сулейманов говорит, что у 82-летнего жителя Бено-Юрт Каташева наступило улучшение состояния здоровья. Кадыров и Сулейманов желают Каташеву выздоровления и долгих лет жизни.

При подготовке вечернего новостного выпуска от 11 апреля к размещению в соцсетях эту несуразицу заметили. Двухчасовой выпуск новостей, который пошел в прямой эфир, был переверстан, смонтирован и урезан до полутора часов.

Скриншот: «Грозный ТВ»
Министр по-прежнему ничего не говорит о двух новых смертях, но к его выступлению подверстана инфографика свежей статистики, в которой есть строчка «умерли — 3 человека». Именно таким образом отражена в чеченских новостях, главная, по сути, новость дня. Видеозапись в инстаграме Кадырова также была отредактирована.

 

[Глокая Куздра]

Заблудились в трех нарративах. Дискуссия
Инфантильный социализм стал новой религией Большого Запада. Мнение Юлии Латыниной

03 августа 2020
Юлия Латынина
Обозреватель «Новой»

Активист движения «Жизни чернокожих имеют значение». Фото: Reuters

Предисловие от редакции
Мнение редколлегии «Новой газеты»: публиковать или нет — по поводу этого манифеста Юлии Латыниной разделилось. Тогда мы решили обратиться к рефери — к тем, кому доверяем, и кто доверяет нам, — нашим соучастникам. В опросе приняли участие 2642 человека. 91,5% проголосовавших соучастников «Новой» высказались «за» публикацию, 8,5% — «против».
Наши соучастники, как следует из их комментариев, в большинстве своем не разделяют точку зрения обозревателя Юлии Латыниной, вступают с ней в жесткую полемику, но считают — публиковать надо. Это вольтерьянская позиция: «Я не согласен ни с одним словом, которое вы говорите, но готов умереть за ваше право это говорить».

«Новая газета» публикует этот текст, и не потому, что разделяет позицию автора, а потому что верит в ценность свободы слова.
После падения Берлинской стены Френсис Фукуяма опубликовал статью, в которой утверждалось, что противостояние двух систем закончилось победой рынка и демократии.
Но первые тучи появились на горизонте очень быстро.
Сначала на Ближнем Востоке и в Африке, в странах, где еще недавно строили социализм, внезапно появились мощные исламистские движения; потом в Латинской Америке выборы — без всяких отныне субсидий со стороны СССР — стали выигрывать Уго Чавесы и Эво Моралесы; потом все страны СНГ, кроме стран Балтии и Украины, перестали быть демократиями. Но самая большая проблема началась тогда, когда левые начали доминировать в СМИ, в университетах и в избирательном поле Большого Запада.
Большой Запад уже сталкивался с этой проблемой в 1930-х гг., когда левые властители дум восхищались советским экспериментом.
Большой Запад также сталкивался с этой проблемой в 1968 г. во время студенческих бунтов, когда первое молодое поколение, выросшее после войны в обстановке невиданной дотоле свободы и благополучия, вдруг взбунтовалось против этой буржуазной свободы со словами, что эта свобода — на самом деле рабство. Что хотели бунтари, сформулировать сложно, потому что корни бунта лежали не в политике, а в физиологии.
Бунты 1960-х были типичным примером «молодежного пузыря» и бунта благополучных и сытых детей против отцов. Их главной чертой была инфантильность. Проще всего было бы сказать, что эти студенты бунтовали за право вечно оставаться детьми. Именно поколение бунтарей 1968 г. выросло, пришло в университеты и начало устанавливать там все более левую атмосферу.
Тем не менее до 1991 г. нерациональные левые нарративы наталкивались на простой вопрос выживания. Если бы в 1980-х Запад выполнял бы все требования борцов за мир, то СССР просто смел бы его с лица земли. Когда враг исчез, пошел процесс конвергенции.
С удивительной скоростью возникло и стало развиваться несколько новых нарративов на тему того, почему Большой Запад плох.

Почему Большой Запад плох
Нарратив о глобальном потеплении

Один нарратив гласил, что капиталисты в буквальном смысле губят земной шар. Если Маркс утверждал, что капиталисты отнимают прибавочную стоимость, то теперь новый нарратив гласил, что они производят СО2, и это убивает планету.
Смело вычеркнув из предварительного текста отчета IPCC за 1990 г. предложенный учеными тезис о том, что мы не знаем, от чего зависит климат, бюрократы вписали в этот отчет слова о том, что климат зависит отныне от СО2, и провозгласили это истиной, относительно которой существует научный консенсус — не менее незыблемый, чем тот, который существовал в СССР по поводу научного коммунизма.
Ни один климатолог, который усомнился бы в консенсусе, не мог отныне рассчитывать на гранты и был обречен на травлю. Цели борцов с потеплением не скрывались. «Не важно, если наука глобального потепления — полная фальшивка, — сказала еще в 1998 г. Кристин Стеварт, канадский министр экологии, —
перемена климата дает нам великую возможность принести справедливость и равенство в мир».

Почему Большой Запад плох
Антиколониальный нарратив

Другой нарратив был антиколониальный. По правде говоря, его придумал еще главный красный пропагандист Вилли Мюнценберг — организатор первого антиколониального конгресса в Брюсселе в 1927 г. Согласно этому антиколониальному нарративу, ужасная западная цивилизация покорила и уничтожила прекрасные и самобытные цивилизации Ближнего Востока, Африки, Южной Америки и т.д.
«Белая раса — это рак человеческой истории, — писала в своем эссе Сьюзен Зонтаг. — Это белая раса, ее идеология, ее изобретения уничтожают автономные цивилизации, где бы она ни распространилась, именно белая раса перевернула экологический баланс планеты и сейчас угрожает самой жизни».
Слово «колониализм» относилось при этом только к белой расе. Если верить борцам с колониализмом, то ни одна предшествующая цивилизация завоеваниями не занималась.
Геноцид, устроенный во всех городах Древнего Востока от Трои до Хацора, — колониализмом не являлся. Превращение монголами в пустыню Афганистана и Ирака колониализмом не являлось.
Колониализмом считалось только распространение технологий и прогресса.
Никто из новых левых не задавал себе при этом простого вопроса. Ближний Восток в свое время был самой богатой, самой процветающей и самой культурной частью Римской империи. После арабского завоевания (не являвшегося, согласно левым, колонизацией) его экономика и экология рухнула, Ливия из житницы империи превратилась в пустыню, морские порты вроде Эфеса — в руины.
Что случилось с этой процветающей частью империи, почему она отстала от Европы? Как так получилось, что это Европа колонизировала Ближний Восток, а не наоборот?
Эти вопросы задавали себе восточные просветители. Этот вопрос задавал себе Ататюрк. Но для новых левых этого вопроса не существует. Всякий исторический лузер в их понимании был жертвой. Всякий победитель — преступником.

Демократы преклонили колена на 8 минут в знак памяти об афроамериканце, убитом полицейским во время удушающего приема. <прим не был удушающим и было не убийство - ГК> Июнь 2020 года. В США в это время идут массовые протесты из-за этого убийства. <Опять же - убийства не было, у Флойда отказало сердце-ГК> Фото: Reuters

Почему Большой Запад плох
Феминистский нарратив

Еще один нарратив был феминистский. Он гласил, что белые мужчины-сексисты являются угнетателями женщин. Западная культура, как и культура всякого дотехнологического общества, и в самом деле была патриархальной. Однако даже в самые мрачные времена Средневековья Запад исповедовал моногамию, а его элита имела культ Прекрасной Дамы. Даже тогда положение женщины на Западе близко не походило на положение женщины в мусульманских странах, с их тотальной властью самца над женой и законами шариата, юридически приравнивающими женщину к половине мужчины. В конце концов, на Западе никогда не было ни полигамии, ни женского обрезания.
Однако когда речь заходила о правах женщины в исламе, страстные приверженцы феминизма умолкали.
Говорить о правах женщины в исламе в этой среде считалось дурным тоном, исламофобией и пережитками колониализма.

«Место женщины — там, где она хочет». В 2017 году по Америке прокатилась волна женских маршей — реакции на сексистские высказывания президента Трампа. Фото: Reuters

Почему Большой Запад плох
Нарратив против рабства
Это, казалось бы, было совершенно в славных традициях Просвещения. Ведь практически все культуры, известные человечеству, имели рабов, и только Большой Запад отказался от рабства. Как заметила в свое время Айян Хирси Али, США — это единственная страна на земле, которая воевала за то, чтобы запретить рабство. Рабство в Великобритании было запрещено в 1833 г. Так что можно было предположить, что наши новые борцы с расизмом идут по стопам Уильяма Уилберфорса и Авраама Линкольна.

Увы, этот новый нарратив сильно отличался от нарратива аболиционистов. Согласно ему,
любой белый, даже если он отказался от рабства и даже если он воевал за то, чтобы его отменить, — был расистом.
Расизм белых был неизбывен как первородный грех. Белые были пожизненно виноваты в своем расизме, как евреи были виноваты в том, что они распяли Христа. Бог Библии карал провинившихся до четвертого колена, но авторы этого нарратива карали белых до тысячного колена.
Каждый белый был системным расистом и носителем белой привилегии. «Тот белый, который отрицал, что он расист, просто находился в состоянии отрицания», — объясняла в своей «Белой хрупкости» проф. ДиАнджело.
Этот нарратив был абсурден. В конце концов, в США проживает около 4,2 млн чернокожих иммигрантов, которые в настоящий момент составляют около 9% ее чернокожего населения. К примеру, самой успешной этнической группой из проживающих в США сейчас являются нигерийцы. 4% нигерийцев имеют Ph.D по сравнению с 1% в среднем по США, и средний доход нигерийской семьи составляет 62,3 тыс. долл. в год (средний по США — 57,6 тыс.)
Не совсем понятно, зачем чернокожие нигерийцы переезжают в страну массового расизма, и тем более непонятно, как именно они умудряются добиваться в ней неслыханного успеха. Вместе с тем мы не знаем случаев массовой миграции черного населения из непоправимо расистских США в лишенную белых расистов ЮАР, Нигерию или Зимбабве.
Однако этот абсурдный нарратив помогал левым создать новую картину западной цивилизации — расистской, сексистской, разрушающей природу и уничтожающей остальные, гораздо более достойные культуры. Абсурдность этих нарративов меркла перед их целесообразностью.

...и Антисемитский нарратив
И, конечно, отдельное место в этом нарративе занимал антисемитизм и резкое неприятие Израиля. Согласно этому нарративу, средневековые террористы, мечтавшие уничтожить всех евреев на территории Израиля, были жертвой израильского агрессора. А нежелание евреев соглашаться с тем, чтобы их уничтожили, было кровавой агрессией и неспособностью к компромиссам.
Главным двигателем этого нарратива был большой корпус людей «доброй воли», которые собирали деньги для палестинцев. Ведь если вы собираете деньги, вы же не можете себе признаться, что собираете их для тоталитарной секты! Вы же должны объяснять всем и себе, что вы собираете их для жертв. А для Израиля — с его технологиями, медициной и демократией — деньги было собирать не надо.
И вот теперь эти движения достигли пика.
Конечно, соблазнительно списать все происходящее в США на близящиеся выборы, однако, увы, речь идет о куда более системном повороте. А именно — о левой революции и начале строительства системы инфантильного социализма. Это — новый тоталитаризм под маской гуманности. Это такая борьба за права бедных и лузеров, что ни одного богатого и успешного не останется.
Что нужно для такой революции?

Инфантильная элита

Во время массовых уличных акций и погромов после гибели афроамериканца в результате жестокого обращения полиции в Миннеаполисе. Фото: Reuters
Прежде всего — элита, которая считает себя обделенной. Без поддержки элиты не бывает ни одной революции. Без поддержки элиты бывают только бунты.
Представителей такой элиты в США сейчас достаточно. Это и левая профессура, и левое крыло Демпартии, и большинство СМИ, и, конечно, миллениалы.
Миллениалы Большого Запада — это очень интересный феномен.
С одной стороны, эти люди живут в самом свободном и процветающем обществе в истории человечества. Для них с детства открыты возможности, о которых еще 30 лет назад можно было только мечтать. Мы знаем людей, которые становятся миллионерами в 20 лет; в 15 лет; мои знакомые регулярно с гордостью сообщают, что их сын, окончив университет, «получает для начала 200 тыс. долл. в год».
Но, удивительное дело, далеко не все используют эти возможности. Ровно наоборот. В этом невероятном, процветающем, открытом для всех обществе средняя зарплата миллениала на 20% ниже аналогичной зарплаты бебибумера в том же возрасте.
Миллениал позднее женится, позднее заводит детей, позднее обзаводится недвижимостью. 58% миллениалов США имеют сбережений меньше 5 тыс. долл., 53% миллениалов в возрасте от 21 до 37 лет получают часть денег от родителей. 37% из них получают такие деньги ежемесячно.
Объем долгов миллениалов очень велик. 81% молодых семей имеют совокупный долг в 2 трлн долл. Из них 1,5 трлн долл. приходится на долги за образование, причем значительная часть этих трат на образование не окупится никогда.
В переводе это означает, что на рынке американского образования надулся огромный и ничем не обеспеченный пузырь. 1,5 трлн долл. — это больше, чем пузырь на рынке субстандартной ипотеки.
Если человек стал специалистом в области гендерных исследований, это значит, что для его специальности нет рынка. И даже если он с дипломом инженера, это еще не значит, что его диплом обеспечен. Американская корпорация предпочтет нанять индуса или нигерийца, который будет стоить в два раза меньше, а работать будет в три раза больше.
В какой-то мере все происходящее в США можно описать как попытку придать этому бесполезному образованию обеспечение.
Специалисты по гендерным, расовым и пр. исследованиям объясняют корпорациям, что им необходимо иметь курсы по «белой хрупкости» и консультантов по diversity — ну как в СССР каждый завод имел при себе партком.
Я уже цитировала проф. ДиАнджело, которая утверждает, что каждый белый американец является расистом. Но г-жа ДиАнджело не просто теоретик. Ее книга выросла из практики ее семинаров, на которых проф. ДиАнджело учила белых осознавать свой расизм.
Если белые возражали, то они, по словам профессора, занимались буллингом, «целью которого было затемнить расизм, защитить белое превосходство и вернуть белое равновесие». Если они во всем раскаивались и плакали, признавая перед окружающими глубину своего греха, это был тоже расизм: белый не имеет права плакать в присутствии чернокожих, каясь в своем расизме, потому что тогда все внимание обращено на него, а не на черного.
Это — не язык науки. Это язык деструктивного культа, члены которого все глубже погружаются в ощущение собственного греха и ничтожества и все более психологически зависимы от учителя и устраиваемых им сессий унижения.
Это язык партийных чисток и публичных сеансов самобичевания в маоистском Китае.
Но прежде всего — это монетизация навыков люмпен-интеллектуалов, получивших образование красных комиссаров. Комиссаров по разнобразию, гендеру и расе. Скоро ни одна американская компания, от голливудских студий до скромной студии йоги, не сможет обойтись без услуг этих ценных специалистов — как Красная армия не могла воевать без политработников. Аболяционисты хотели отменить расу. Этот новый вид борцов против расизма хочет сделать расу вечной.
Иначе говоря, западный миллениал и левак — прежде всего, инфантилен. Фантастические возможности нового мира обернулись тем же, чем для богатого и избалованного ребенка — непрестанные уступки родителей.
Он выбирает профессии, для которых нет рынка. Вместо того чтобы сидеть на работе, он сидит в Инстаграме. Он порхает с цветка на цветок и тренирует свой дзен, и когда он задумывается о причинах своих неудач, то он, как и любой инфантильный человек, немедленно обнаруживает, что в них виноваты все остальные: капиталисты, загрязнители природы, Уолл-стрит и мир чистогана.
Что скажет стрекоза, которая пропела все лето? Конечно, она захочет национализировать муравья!
И если чернокожий полицейский попытается возразить этим белым комиссарам, то они научат его, как себя вести.

Новояз

Монумент убитому <не убитом, удивляет настойчивость Латыниной на своих ошибках - ГК> афроамериканцу Флойду в Миннеаполисе. Фото: Reuters
Второе, что нужно для успешной революции, — это новояз. И новая картина мира.
Представьте себе: вы мирный ремесленник где-нибудь в городе Эфесе, носите венок богине Афродите, делаете статуи — и вдруг к вам приходит человек и говорит, что все это грех, а вот сейчас придет Христос и посадит тебя на золотой трон и даст вечную жизнь. И вы бросаете свой резец, отдаете этому проповеднику все свои деньги и ждете золотого трона.
Или вы, как мой прадед, пришли из родных латгальских болот в город Питер, работаете на заводе, копите на дом, на свадьбу. И вдруг к вам приходит агитатор и сообщает, что человек, который дал вам работу, на самом деле крадет вашу прибавочную стоимость.
Вы жертва, а не рабочий. И ваша картина мира меняется на сто восемьдесят градусов.
Точно так же и с нынешним воук-социализмом.
Обитатель современного Запада может по неведению счесть, что он живет в лучшей эпохе и в лучшем обществе, которое когда-либо существовало у человечества.
Он живет в мире, где средняя продолжительность жизни составляет 80–84 года, а не 30 лет, как в Средневековье. Он живет в мире, где время путешествия от Европы до США составляет 6–8 часов, а не два с половиной месяца, как во времена Колумба. Он живет в мире, где больное сердце является не смертным приговором, а показанием к операции; в мире, где нет ни чумы, ни оспы, и где СОVID привел в США к выплатам всем неработающим по 600 долларов в неделю.
Война и ее спутники — геноцид и рабство — были уделом человечества с древнейших времен (cм. Lawrence H. Keely. War Before Civiliziation).
Уровень убийств даже среди современных архаических племен, считающихся мирными (например, бушменов Калахари), в 20–80 раз превышает уровень убийств в цивилизованной Европе 1960-х годов.
Хуже войны и чумы был только голод. Голод был эндемическим для человечества в любую эпоху и в любом, даже развитом обществе. С 1692 по 1694 год голод во Франции убил 2,8 млн человек, или 15% населения.
Дели и Центральная Индия были поражены голодом в 1812-м и 1824-м. Северо-западные провинции — в 1832–1834-х. С голодом в Индии не могло покончить ничто, включая рынок, потому что даже самый расторопный торговец на волах не мог доставить по индийскому бездорожью больше провианта, чем требовалось самим волам на то, чтобы пройти больше сотни миль. С голодом покончили только железные дороги, позволившие английским властям в случае засухи подвозить десятки тысяч тонн зерна.
Всего этого на Большом Западе больше нет. Главной его проблемой, как заметил в своей недавней книге Ноэль Ювал Харари, является не голод, а ожирение. Никакие гунны не разграбят McDonalds. Это произошло благодаря прогрессу, науке, индивидуализму, демократии и ответственности. Дамоклов меч, который висел над человечеством, исчез. Вместо него есть самолеты и космические корабли, интернет, стенты и инсулин, супермаркеты и социальные пособия, горные лыжи и компьютеры, роботы и небоскребы, акваланг и «Игра Престолов».
Но нет! Оказывается, вся эта цивилизация является Грехом. Из-за нее вот-вот случится Конец Света. Промышленники вовсе не создают новые вещи, которыми все пользуются, — они загрязняют атмосферу.
Запад везде уничтожал более совершенные культуры. Куда там ацтекам с их человеческими жертвоприношениями, маори с их людоедством;
Запад — вот самая ужасная цивилизация. Он даже не открыл Америки!
«Африканцы, — сообщала нам молодая Николь Ханна-Джонс, — были в Америке задолго до Колумба... Разница в том, что африканцы имели порядочность и уважение к человеческой жизни, чтобы учиться у коренных американцев и торговать с ними технологиями. Пирамиды ацтеков и великие каменные головы ольмеков являются постоянными памятниками дружбы этих двух народов».
Прогресс вовсе не освободил женщину — напротив, все женщины страдают от патриархальных белых самцов. И, конечно, белые американцы вовсе не воевали за отмену рабства. Они виноваты в «белой привилегии» и «институциональном расизме». «Белые люди по натуре рождаются дьволами». «Белая раса является крупнейшим убийцей, насильником, грабителем и вором современного мира».
Мы можем только представить себе, как будут выглядеть школьные учебники в этой будущей утопии, в которой африканцы будут открывать Америку раньше Колумба и делиться с ольмеками своими высокими технологиями, и куда денется в этом прекрасном новом мире отвратительный пережиток расизма под названием «свобода слова».
Если вы спросите, что такое «белая привилегия» в переводе с новояза, то ответ прост. Это вся западная цивилизация. С ее Шекспирами и Ньютонами, с ее космическими кораблями и интернетом и Декларацией независимости.
Я расскажу вам историю.

История Элизабет Фримен
Это история Элизабет Фримен, женщины, которая была рождена рабыней в Массачусетсе в 1742-м. Она принадлежала семье Эшли. Обращались с ней хозяева отвратительно. Однажды миссис Эшли напала на ее дочь с раскаленным совком. Элизабет встала между хозяйкой и дочерью, и у нее на всю жизнь остался глубокий шрам.

Когда началась революция и была принята Декларация независимости, Элизабет было 34 года. Элизабет не умела читать, но она слышала, что в Декларации есть строки о том, что люди «равны, свободны и независимы друг от друга и имеют право наслаждаться без препятствий своими жизнями, свободой и собственностью».
Элизабет ушла из дома Эшли и обратилась за помощью к Томасу Седжвику, другу Джона Адамса. Когда Эшли потребовали вернуть свою собственность, Седжвик и Элизабет Фримен заявили в суде, что, согласно Декларации независимости, владеть человеком — неконституционно.
И они выиграли суд. И этот суд потом послужил основанием для того, что Массачусетс, а за ним и остальные северные штаты запретили рабство. Элизабет стала свободной женщиной. Она стала успешной и очень востребованной сиделкой. Она дожила до 83 лет, окруженная правнуками и праправнуками, одним из которых был У.Э.Б. Дюбуа.
Перенесемся теперь в Саудовскую Аравию, страну, которая отсутствует на радаре инфантильных социалистов.
Рабство в Саудовской Аравии было формально отменено в 1962 г., но оно продолжается, по очень уважительной причине: а именно, шариат разрешает рабство. Саудовские дипломаты даже иногда привозят с собой рабынь в Лондон.
Я употребляю в данном случае слово «рабыня» не как метафору.
Я имею в виду случай рабыни Менде Назер, уроженки Судана, на деревню которой в 1994 г. совершили набег арабские работорговцы. Взрослых они убили, а детей продали в рабство. Менде Назер не была исключением. С 1983 по 2005 г. в Судане были захвачены в рабство до 200 тысяч рабов. Большую часть их составляли народы динка, нуэр и нуба. Они были захвачены в рабство арабами в ходе официально объявленного джихада.
Джихад был так успешен, и рабов было так много, что их цена упала до 50 долларов за раба.
Арабы занимаются работорговлей отнюдь не с ХХ века. Дело в том, что законы шариата разрешают обращать в рабство только в ходе войны, и только язычника. Не десятки и сотни тысяч, а миллионы рабов были украдены со всех побережий Африки, их села были сожжены, их родители были убиты.
Масштабы набегов были таковы, что пустели целые побережья. Исламские страны были самыми крупными потребителями африканских рабов в истории, и это продолжалось 13 столетий. Это продолжалось в XXI веке.

Женщины из исламской страны в Лондоне. Фото: Reuters
Мы могли бы ожидать, что наши бдительные воук-комиссары, способные выявить расизм даже на кроссовках Nike, будут бороться, хотя бы чуть-чуть, и против современного рабства. Что они осудят законы шариата, согласно которым миллионы африканцев в течение тысячи с лишним лет были рабами в странах Магриба.
Однако я не вижу протестов против современной работорговли в Африке и на Ближнем Востоке. Я вижу только протесты против капитализма в США. Я вижу протесты против «белой привилегии». Из этого я делаю вывод, что «белая привилегия» — это не миссис Эшли, которая бьет Элизабет Фримен раскаленным совком. Это Томас Седжвик.
Музей афроамериканской истории в Вашингтоне недавно выпустил методичку, описывающую «белые» черты характера. Среди этих черт значатся, в числе прочего, индивидуализм, рациональное мышление, способность к выяснению причинно-следственных связей, умение планировать будущее и откладывать удовлетворение сиюминутных желаний ради реализации долгосрочных целей.
Правда, господа? Вы действительно собираетесь отменить индивидуализм и научный метод? Что это за странный расизм наоборот, который отказывает остальным расам в умении планировать будущее и способности брать на себя ответственность за неудачи и успехи?
Несложно заметить, что методичка наших борцов с расизмом перечисляет не черты «белого», а черты взрослого. С точки зрения этой методички нигерийская американка, которая с 11 лет занималась биомедициной, — «белая», а оболтус-WASP, который в тридцать лет живет на деньги родителей, — «черный».
«Белая привилегия» и правда существовала. Это была большая привилегия в XIX в. — быть белым и мужчиной где-нибудь в США, а не женщиной где-нибудь в турецком гареме.
Точно так же, как сейчас привилегия — это быть американцем. Но привилегии не отменяют — их распространяют. Великая Хартия вольностей была привилегией для баронов. Ее не отменили. Ее рспространили на остальное население. Если бы ее отменили, из Англии получился бы Китай.
Индивидуализм, рациональное мышление и независимость действительно были привилегией белого мужчины в XIX в. Но женщины получили права не за счет того, что они отменили индивидуализм и независимость мужчин. А за счет того, что они сами стали независимыми.
Как заметил в своей Discrimination and Disparities блистательный экономист и мыслитель Томас Соуэлл (кстати, чернокожий) — ни в одном из когда-либо существовавших человеческих обществ, в том числе и в нынешних США, индивидуальные экономические бенефиты не распределялись в точном соответствии с индивидуальными достоинствами. Проблема в том, что минусы этого несправедливого общества гораздо меньше, чем минусы той утопии, которую инфантильные социалисты обещают построить.
Можете нам, русским, поверить в этом вопросе. Мы эксперты. Мы в этой утопии жили.

Активисты

Активисты движения BLM. Фото: Reuters
Третье, что нужно для успеха революции, — это нетерпимые активисты, способные навязывать обществу программы, абсурдные с точки зрения здравого смысла, но укрепляющие статус активистов.
Люди редко объединяются вокруг разумных вещей. Люди гораздо чаще объединяются вокруг деструктивных мемов. Скажите «небо голубое» — и вы не построите вокруг себя секту своих последователей. Но скажите: «небо желтое, а все, кто говорит иначе, — расисты», — и у вас отличные шансы.
Типичным примером такого деструктивного мема является требование defund the police («лишить полицию средств») и cancel the police («распустить полицию»);
или внесенный в Конгресс BREATH Act, который требует, в числе прочего, закрытия всех федеральных тюрем и выплаты репараций наркоманам и проституткам.
С точки зрения здравого смысла, это требование абсурдно. Если в черных кварталах внутренних городов, где до 25% молодежи имеет криминальный опыт, убрать полицию, то власть в этих кварталах будет принадлежать бандам. Это точно не улучшит положения людей. Если полиция плоха (как, например, в России), то ее надо не отменять, а реформировать. Полиция в Грузии была ужасная, но Саакашвили не отменил ее, а реформировал. Если бы он ее отменил, то Грузией правили бы воры.
Однако требование отмены полиции и не апеллирует к здравому смыслу. Оно апеллирует к инфантильной психике — психике человека, который никогда не берет на себя ответственности за свои поступки и всегда возлагает ее на других. С точки зрения этого требования в том, что Майкл ограбил ларек, виноваты все — среда, общество, учителя и копы, которые его задержали. Не виноват только один человек — Майкл. Он — жертва. Копы — преступники.
Кроме того, это требование позволяет организации, которая его выдвинула, закрепить свое лидирующее положение.
Тремя важными особенностями современной чернокожей общины в США является высокая доля (75%) детей, растущих без отцов (в 1965 г., до появления системы велфера, эта доля была 25%), высокая доля (41%) людей, сидящих на велфере, и низкая доля (18% восьмиклассников) людей, которые умеют свободно читать, вызванная особой культурой внутренних городов, где ученики в школах зачастую не только отказываются учиться «белым наукам», но и запрещают учиться тем, кто хочет это делать.
Нетрудно заметить, что если черные кварталы будут контролироваться бандами, то все эти особенности будут только усиливаться. Карьерные возможности чернокожих будут уменьшаться, расовое неравенство — усиливаться. Отношения между социальными группами, обученными «белым наукам», с одной стороны, и социальной группой, управляемой бандами, с другой, станут аналогичны отношениям между евреями и палестинцами, а BLM займет при этом то же место, что и ХАМАС, — то есть место организации, которая ставит себе заведомо невыполнимые цели, чтобы низвести контролируемое ею общество в состояние нищеты и тоталитарного консенсуса.
В этом перевернутом мире те, кто совершил преступление, — жертвы. Все, кто им пытается помешать, — преступники.
Эта позиция настолько безумна, что, перефразируя Томаса Соуелла, — надо быть интеллектуалом, чтобы в нее поверить.
В нее и не верят.
Несмотря на усиленную пропаганду, за дефинансирование полиции выступают только 29%. 70% американцев не считают, что BLM улучшило расовые отношения.
Две трети англичан поддерживают британского премьера Джонсона, который отказался вставать на колени.
Но голоса тех, кто против этой новой ортодоксии, — не слышны. Согласно новой тоталитарной политкорретности, сменившей устаревшую «расистскую» концепцию свободы слова, свобода слова распространяется только на тех, кто проповедует догму, а догма эта, как и всякая ортодоксия, колеблется вместе с линией партии. То, что вчера еще было мейстримом, сегодня оказывается ужасной ересью.
Колин Каперник бдительно усмотрел расизм во флаге Бетси Росс на кроссовках Nike. Судя по опросам, с ним согласны аж 3% населения. Но бдительного доноса Каперника хватило для того, чтобы Nike отозвала продукт, и мы немедленно услышали по MSNBС от проф. Дайсона, что флаг, под котором американцы воевали за свою независимость, — это аналог нацистской свастики и пылающих крестов Ку-клукс-клана.
71% респондентов выбирают лозунг «Все жизни значат» как отражающий их взгляды, и только 29% выбирают «Черные жизни значат». Несмотря на это, футболки с надписью «Все жизни значат» были сняты Wallmart с продажи под давлением новых хунвейбинов.

Все эти активисты находятся в абсолютном меньшинстве, точно так же, как исламисты находились в абсолютном меньшинстве в Сирии даже в районах, захваченных ИГИЛ (признана террористической организацией). Но это меньшинство было готово отстаивать свои взгляды, и очень быстро оказалось, что если женщина не закрыла лицо, то ее убьют. И все стали закрывать лица.

Фото: Reuters
В благополучной Америке физического насилия не надо. Достаточно пригрозить кошельку. Фетва, вынесенная прогрессивными муллами, легко может стоить работы.
Свобода слова, зафиксированная Первой поправкой, превратилась в дым. 62% американцев боятся открыто выражать свои политические убеждения. 49% из них — афроамериканцы.
Кампания «лишить полицию средств в возмездие за смерть Джорджа Флойда» является классическим примером того, что можно назвать тоталитарным гуманизмом. В России совсем недавно была очень похожая кампания: я имею в виду кампанию за запрет усыновления российских детей американцами из-за смерти Димы Яковлева и «закон подлецов».
Кампания эта тоже строилась на совершенно реальном факте: на смерти маленького невинного ребенка, которого его приемный отец оставил задыхаться на заднем сиденье автомобиля. Этот факт был правдой, но сама кампания была чудовищной ложью. Она была ложью потому, что случай Димы Яковлева не был типичным. Нет, американцы не убивают регулярно усыновленных ими детей. Ровно наоборот, они обеспечивают им воспитание, образование и любовь, которую те никогда не получили бы в России. «Закон подлецов» не был законом, который спасал детей. Он был законом, который их убивал.
Кроме того, эта кампания была ложью, потому что ее устроители преследовали вовсе не те цели, которые были ими обозначены. До детей им не было дела вообще. Они хотели отомстить за «список Магнитского».
Точно так же обстоит дело и с требованиями BLM — организации, чьи основатели прямо называют себя «марксистскими организаторами» и прямо указывают на своих сайтах в качестве целей отмену капитализма и отмену нуклеарной семьи.
Нет, смерть Джорджа Флойда не является типичным явлением. Шанс быть убитым при задержании у черного преступника почти вдвое меньше, чем у белого преступника. Этот шанс постоянно падает (на 26,6% за последние шесть лет). А вот шанс у полицейского быть застреленным чернокожим преступником во время президентства Трампа по сравнению со вторым сроком Обамы, наоборот, увеличился на 18%.
Но, как и все остальные приведенные нами примеры, этот лозунг апеллирует не к логике, а к инфантильным чертам характера, не к взрослому, а к ребенку.
Человека убили! Ну-ка! Кто посмеет возразить — тот расист!
Все эти активисты и организации действуют по алгоритму, оказавшемуся успешным для палестинских террористов. Все они — агрессоры, изображающие из себя жертв. Все они выдвигают безумные и анекдотические обвинения, которые имеют целью расколоть общество, и все они, когда им возражают, обвиняют противников в желании раскола.
Все они позиционируют себя как бесстрашных протестующих против основ, но, что интересно, их реальный статус гораздо ближе к статусу штурмовиков или хунвейбинов.
Протесты и погромы в поддержку BLM по какой-то счастливой случайности проходили ровно в тех городах, где левые мэры защищают погромщиков. Левая пресса пишет о них как о героях. Мы услышали про погромы, что их, во-первых, нет, во-вторых, что их устраивают белые супрематисты, которые хотят дискредитировать протест, и, в-третьих, что это оправданный ответ на насилие федералов. Такое впечатление, что журналисты левых американских СМИ стажировались в российском МИДе.
Знаете ли вы, как AP недавно описало поджог демонстрантами суда и нападение на полицейский участок? Peaceful demonstration intensified. «Мирная демонстрация интенсифицировалась». Мединский с его «инкорпорацией Литвы, Латвии и Эстонии» нервно курит в сторонке.
Важной чертой инфантильных социалистов является то, что они всегда все требуют только от других. Виноваты всегда — другие. Другие — расисты, загрязнители и патриархальные белые самцы. Они должны выплатить репарации.
Прекрасный Новый мир воук-социализма должен быть построен за чужой счет.
Евреи были самым угнетаемым народом в Европе. Их винили в чуме и оспе. Гитлер сжег 6 миллионов евреев в печах. Однако евреи после Второй мировой войны не потребовали отмены полиции. Они просто попросили, чтобы у них была собственная территория, где они сами смогут построить, что захотят.
Казалось бы, инфантильные социалисты могли бы потребовать того же самого: собственной территории, где они бы могли реализовать все свои идеи об отмене грязной энергетики, полиции и расизма. Тем более что множество американских городов и штатов находятся в руках их единомышленников. Вместо этого их требования всегда тотальны.
Мир платит за инфантилизм Запада огромную цену. Турция, еще недавно уверенно шедшая по пути секуляризации, превращается обратно в Османскую империю. В Ираке, Иране, Афганистане, Сирии — везде, где девочки в 60-е годы ходили в коротких платьицах, теперь ходят в хиджабах. А почему же нет? Если инфантильные социалисты сами рассказывают, какое тяжелое историческое увечье Запад причинил Ближнему Востоку своим ужасным прогрессом и правами человека, то почему же исламским фанатикам всех мастей с этим не согласиться?
В Египте 97% женщин прошли через женское обрезание, и инфантильным феминисткам до этого дела нет. Это ж не белый самец, который потрогал девушку за коленку и этим сломал ей жизнь!
Бороться против белого самца легко и безопасно.
До бревен в чужом глазу нет никому дела — все лучшие силы передового человечества заняты борьбой с соломинкой в своем собственном.
История повторяется.
Коммунисты, захватившие власть в России, проиграли в холодной войне. Но у них появился новый шанс — на богатом и инфантильном Западе. Этот новый тоталитаризм не стремится полностью уничтожить капитализм, потому что он научен горьким историческим опытом и знает, что если рынок не будет производить, то ему нечего будет перераспределять.
Но он стремится взять с рынка десятину. Он стремится стать новой правящей партией или церковью. Комиссары этой церкви будут при каждой корпорации. Шаг вправо (но не влево) будет означать разорение. Гигантские гетто, созданные велфером (распределять который, разумеется, будет Новая Коммунистическая Церковь и банды), будут вечным источником социального напряжения, смиряемого все новыми и новыми подачками.
Гигантский пузырь бесполезных умений, приобретенных серийными жертвами системы в левых университетах, наконец, наполнится вполне реальным денежным содержанием.
А демократия? А, ну это просто. Демократия — в смысле выборы (не в смысле право человека на свое мнение) — останется. В Иране же демократия.
И никакого шанса избраться у еретика.

 

[Глокая Куздра]

«Я свой выбор сделал — никаких сделок». Иван Сафронов — о работе следствия по делам о госизмене​

09:31, 23 июля 2021
Источник: Ведомости

Журналист и советник главы «Роскосмоса» Иван Сафронов, находящийся в СИЗО «Лефортово» по подозрению в госизмене, написал статью для «Ведомостей», раскрывающую специфику работы следствия с подозреваемыми по «шпионским» статьям.
В ней он заявил, что ни при каких обстоятельствах не пойдет на сделку со следователями в обмен на смягчение себе наказания.
Если тебе 30 лет, в конце концов, все можно пережить и перетерпеть. Но если обвиняемому уже за 60 и впереди маячит солидный срок на зоне, то человек ломается. Его нельзя судить за это — каждый сам волен делать свой выбор. Но я неоднократно слышал, что в местах лишения свободы информацией о «досудебщиках» интересуется не только администрация исправительной колонии, но и осужденные. Я свой выбор, к слову, сделал — никаких сделок.
По оценкам Сафронова, ежегодно в России по делам о госизмене и шпионаже осуждают «где-то до 10 человек», а в оперативной разработке следствия, по самым скромным подсчетам, находятся не менее 50–70 человек.
«Конвейер работает непрерывно, и не суть важно, кто ты — чиновник, домохозяйка, продавщица, журналист, ученый… Если попытаться вывести портрет среднего обвиняемого, то „предатель Родины“ будет выглядеть следующим образом: мужчина или женщина (не важно), возраст — 50+ (можно больше), с высшим образованием и имеющий допуск к сведениям, составляющим государственную тайну (не обязательно, но желательно), контактирующий с иностранцами (либо по работе, либо в частном порядке)», — пишет он.

В первую очередь, по словам Сафронова, подозреваемыми могут стать «те, кто не может за себя постоять, кто подвержен влиянию, кого можно „отработать“ в тишине».
Журналист считает, что настоящих шпионов в России не так много, и связывает обилие приговоров по статьям о госизмене с тем, что «система требует все новых и новых дел».
У меня нет сомнений, что в нашей стране работают самые настоящие разведчики — как под дипломатическим прикрытием, так и нелегалы. Но первые объективно неинтересны: дипломата нельзя арестовать и судить, можно только выдворить, а это мелко. Чтобы поймать агента-нелегала — профессионала, прошедшего спецподготовку и т. д., нужно очень сильно постараться, его поимка — это редкость, помноженная на большую удачу. Полагаться на это нельзя, увы. Вот исходя из этого и растут в России шпионские дела: проще брать своих, чтобы другие боялись. Но только боятся не чужие, а свои.

 

[Глокая Куздра]

С сайта «Ведомостей» исчезла колонка Ивана Сафронова. После этого издание сообщило о DDoS-атаке​

13:11, 23 июля 2021
Источник: Meduza

Обновление: Сайт «Ведомостей» возобновил работу, но колонка Сафронова по-прежнему недоступна. «Полное восстановление ресурса займет некоторое время», — говорится в опубликованном на сайте «информационном сообщении».

Сайт «Ведомостей» днем 23 июля временно недоступен. Как пояснила директор по коммуникациям издания Гузель Хайретдинова, сайт подвергся DDoS-атаке.
«Весь сайт упал, все технические службы направлены на то, чтобы восстановить сайт», — сообщила она «Медузе».
Сайт перестал открываться через несколько часов после того, как на нем была опубликована колонка журналиста и советника главы «Роскосмоса» Ивана Сафронова, находящегося в СИЗО «Лефортово» по подозрению в госизмене. Первым пропал доступ к этому материалу, а затем и ко всему сайту.

Хайретдинова, в свою очередь, подчеркнула, что «речь не о конкретном каком-то материале». «У нас технической сбой, DDoS-атака, весь сайт упал», — повторила она.
Анонс колонки Сафронова по-прежнему доступен в телеграм-канале «Ведомостей».

 

[Глокая Куздра]

«Андрей был всегда за правду, мог постоять за себя»

Каким человеком был Андрей Зельцер, застреленный чекистами в собственном доме? Примерный семьянин, спокойный, с прекрасным образованием. Занимался спортом, хорошо зарабатывал. Он был одним из нас, он был белорусом. И на его месте мог оказаться каждый.

Жизнь Андрея оборвалась, когда озверевшие каратели кувалдами выбили двери его квартиры. В стране, где монополия на насилие только у нелегитимной власти, обычным гражданам ничего не остаётся, кроме как защищать себя самим. И у него хватило смелости дать ублюдкам отпор. Публикуем в сокращении его сильный текст, опубликованный в Инстаграме в прошлом году:

«Товарищи белорусы, как ваши деды победили на войне? У них тоже была боязнь выходить из дома? У них тоже была боязнь возразить фашистам? Думаю, что страх был. Но они как-то боролись со своим страхом. Иначе ходили бы мы сейчас под фашистскими знамёнами... »

Редакция NEXTA выражает соболезнования родным и близким Андрея. Вечная память герою.

Журналисту белорусской «Комсомольской правды» Геннадию Можейко грозит 12 лет колонии за статью, которую удалили сразу после публикации. Вот его история​

16:23, 12 октября 2021
Источник: Meduza
В понедельник, 11 октября, белорусскому журналисту Геннадию Можейко предъявили обвинение. Об этом сообщила «Комсомольская правда» (в белорусской версии этого издания Можейко работал до задержания), однако официальных подтверждений пока нет.
По белорусским законам журналисту грозит до 12 лет лишения свободы за «разжигание социальной вражды или розни» и «оскорбление представителя власти». Сейчас он находится в СИЗО.

Можейко написал заметку о перестрелке, в которой погиб сотрудник КГБ​

Геннадий Можейко проработал в белорусской версии «Комсомольской правды» больше 10 лет. В основном писал на автомобильную тематику, об авиатранспорте, технологиях и Минске.

«Гена классный, Гена веселый. Он классный коллега, на которого всегда можно положиться, у него очень большой круг общения с различными экспертами. Он копал темы от и до и этим был ценен. Когда у него загорались глаза, то можно было с уверенностью сказать, что он принесет действительно эксклюзив, который потом будут перепечатывать другие медиа», — пояснила «Медузе» бывшая коллега Можейко, журналистка телеканала «Белсат» Ольга Ерохина.
По словам другого коллеги журналиста, во вторник, 28 сентября, Можейко был «дежурным по сайту» белорусской версии «Комсомолки». В этот день в Минске на улице Якубовского произошла перестрелка, погиб сотрудник КГБ. По информации ведомства, его застрелил из ружья «особо опасный преступник», квартиру которого взяли штурмом в поисках «людей, причастных к терроризму». Стрелка убили ответным огнем. Им оказался 31-летний сотрудник крупнейшей белорусской IT-компании EPAM Systems Андрей Зельцер.
https://meduza.io/feature/2021/09/2...o-opasnogo-prestupnika-sotrudnika-it-kompanii
Можейко начал собирать информацию о случившемся. В частности, нашел контакты одноклассницы Зельцера, поговорил с ней и опубликовал на сайте короткую заметку под заголовком «Андрей был всегда за правду, мог постоять за себя». Этот текст провисел на сайте всего несколько минут, затем его удалила сама белорусская «Комсомолка». Один из бывших сотрудников издания пояснил, что его «сняли во избежание каких-либо конфликтов».

Несмотря на это, 29 сентября белорусские власти заблокировали сайт «Комсомольской правды в Беларуси». В министерстве информации страны заявили, что на «интернет-ресурсе kp.by размещена публикация, в которой содержатся сведения, способствующие формированию источников угроз национальной безопасности, заключающихся в искусственном нагнетании напряженности и противостояния в обществе, между обществом и государством».

Бывшие сотрудники белорусской «Комсомолки» в разговоре с «Медузой» подчеркнули, что публикация о Зельцере стала лишь поводом для блокировки, а давление со стороны властей усиливалось с начала протестов в августе 2020-го, которые активно освещали журналисты. Например, белорусскую версию «Комсомольской правды» перестали продавать в государственных киосках с прессой.

Издание Zerkalo.io (его основали бывшие журналисты разгромленного властью сайта tut.by) подчеркивало, что на момент блокировки «Комсомольская правда в Беларуси» была «практически последним негосударственным общественно-политическим печатным изданием республиканского масштаба».

Журналист собирался улететь из Минска в Одессу через Москву​

На блокировке проблемы «Комсомольской правды» не закончились. 1 октября Геннадий Можейко пропал.

Сестра журналиста Анна Можейко в разговоре с «Медузой» подчеркнула: Геннадий понимал, что из-за публикации об Андрее Зельцере могут быть проблемы. Однако он и до этого собирался на время уехать из страны. По словам Анны, у Геннадия на руках была путевка в Одессу, в которую он собирался добираться через Москву.

В последний раз Анна разговаривала с братом 30 сентября. Тогда он находился в гостинице в Москве и говорил, что у него «все в порядке». Вылететь в Одессу он должен был днем 1 октября, но на рейс он так и не сел. И перестал отвечать родственникам.

По официальной версии белорусского МВД, журналиста задержали 1 октября на территории Беларуси. Перед этим, отмечают в МВД, журналист уехал в Россию, откуда пытался улететь в «третью страну», однако власти страны отказали ему в этом. Одновременно они потребовали от него покинуть Россию «с учетом принятого ранее российскими правоохранительными органами решения о нежелательности пребывания на территории этой страны». Можейко был вынужден вернуться в Беларусь, где и был задержан.

Однако близкие журналиста в эту версию не верят. Мать журналиста Ирина Можейко в разговоре с «Медузой» отметила, что в минской квартире семьи прошел обыск, но сотрудники КГБ не спрашивали у родственников, где находится Геннадий — и когда он появится. По данным же «Комсомольской правды», Можейко задержали в Москве, после чего вывезли в Беларусь.

Что происходит с журналистом в СИЗО, неизвестно​

После того, как о задержании Геннадия Можейко стало широко известно, «Комсомольская правда» закрыла свое представительство в Беларуси. В своем заявлении издание подчеркнуло, что такое решение было принято после анализа «событий последнего года и особенно последней недели». Главный редактор «Комсомольской правды» Владимир Сунгоркин назвал происходящее «произволом» и «неадекватной реакцией».

На закрытие издания отреагировали в Кремле. «Можно выразить сожаление в связи с тем, что в Белоруссии прекратило работу наше весьма авторитетное и популярное издание, и очень уважаемое, — заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков на брифинге. — Мы по-прежнему считаем и убеждены, что все законные права журналистов должны быть обеспечены».

Он добавил, что Геннадий Можейко «не является гражданином России, поэтому у Москвы нет правовых оснований для защиты его интересов и для какого-либо вмешательства в его отношения с белорусскими властями». Песков также подчеркнул: «Мы хотели бы надеяться, что действия в отношении журналиста „Комсомольской правды“ не связаны с его журналистской работой. Если это связано с его журналистской деятельностью, мы здесь можем выразить сожаление, и это нормально».

Бывшее руководство белорусской версии «Комсомольской правды» отказалось от комментариев «Медузе» по соображениям безопасности.
https://meduza.io/feature/2021/10/0...yt-filial-v-minske-kreml-vyrazhaet-sozhalenie
Тем временем близкие Геннадия Можейко подчеркивают, что информации о том, что сейчас происходит с журналистом, практически нет. Встретиться с самим Геннадием они не могут из-за коронавирусных ограничений в СИЗО. При этом с журналистом в рамках следственных действий дважды общался адвокат, но он находится под подпиской о неразглашении.

По мнению бывшей коллеги Можейко Ольги Ерохиной, Геннадий «попал под раздачу» за самую обычную публикацию: «Когда происходит такая ситуация [как с гибелью Андрея Зельцера], все журналисты пытаются найти экспертов и связаться с родными. Гена работал как профессионал, он первым нашел знакомую Андрея Зельцера и поговорил с ней. Она просто сказала три фразы о том, какой Зельцер был человек. Сажать уже за такие тексты — это просто безумие».